– Ладно, договоримся. Дома.

– Просто скажи да.

– Ну да! Да!!! Поможешь Маринке?

– В лепешку расшибусь.

– Ой, ну классно! Я в тебя верю! Спасибо! Слышала, Маринка? Мишка обещал!

– Да погоди ты радоваться. Туда к нему еще забраться нужно. Я же не старик Хоттабыч. Работы еще куча. Мыслительной. А от нее знаешь, какой расход энергии. Там еда у нас есть?

– Ну конечно! Я же мусаку вчера приготовила, целый противень. Твою любимую, греческую. Найдешь?

– Найду, Бельчонок. Ты меня успокоила. Хоть поем нормально последний раз.

– Да я еще приготовлю! Что ты хочешь?

– Французское что-нибудь.

– Суп луковый?

– Пацилуй.

– Ну Мииишка! Палучишь ты у меня!

– Так о чем и говорю.

– Болтун ты у меня невозможный просто!

– А ты меня хоть немножко любишь?

– Ни-ска-жу! Вечером увидишь.

– Ладно, договорились. Пришли мне смской мыло Маринки и главного вашего, куда она ему писала.

– Ладно, щас пришлю.

Михаил откинулся на спинку стула и закурил, потом притянул поближе ноутбук и взялся за хакерские сайты. Посмотрим, что тут братья по разуму пишут. О, пишут, молодцы. Так-так. Читаем. Читаем… читаем… что-то есть хочется. Ёпт, так уже и обед! Да у тебя ж встреча, Дуридом ты, блин, Батькович!

Михаил вышел из дома, на стоянке обошел своего темно-синего коника, сделанного в Германии, сел за руль, включил мотор, откинулся на спинку кресла, закурил и двинулся вперед. Мысли его плыли в хакерском направлении. Можно, конечно, попробовать хакнуть его через сеть. Но это мороки много, да и он днем может заметить, а ночью наверняка комп выключает. И даже если почту взломать и там поудалять все, он же мог на хард фотки посохранять. И с телефона. Нет, однозначно надо туда пробраться. И как же туда попасть. Он взял телефон.

– Слышь, Бельчонок. Надо будет мне вечерком к тебе в больницу заглянуть.

– Ну давай, я тебя подожду.

– Да нет, это стрёмно будет. Нас вместе там видеть не должны. Я должен один туда попасть. Как это лучше сделать?

– Сегодня баба Дуня дежурит. Она себе закемарит, а ты и проскользнешь мимо. А я ключ от своего кабинета домой возьму. А от Вячеслава Ивановича у меня в ящике висит.

– Идет. И ты… это… окно у себя открой.

– Зачем?

– Нууу… на всякий случай.

– Мишка, ну ты меня пугаешь.

– Да ерунда, второй этаж всего. Вдруг твоя баба Дуня дверь изнутри закроет и заснет.

– И ты будешь как Зорро, да?

– Увидим, какой из меня Зорро.

– Ну я буду за тебя бояться!

– Ну ты хочешь подружку спасти? От старого изверга?

– Хочу, конечно. Ладно, открою, что делать.

– Ну все, пока.

Михаил доехал до оптовиков, нагрузил полный бимер коробок и поехал обратно. Дома он в четыре ходки занес все в квартиру, весь вспотел, покурил на кухне и решил сходить в душ. Он долго стоял под струями горячей воды, в голове почему-то крутилась песня Марка Антония. Вдруг занавеска душа отодвинулась в сторону.

– Мишка. Ты такой у меня красивый весь.

– Ну ты что, Бельчонок, напугала меня. Я и не слышал, как ты пришла.

– Выходи, я голодная.

– Вчера не наелась?

– Вчера наелась. Кому что, а тебе… Пошли мусаку есть.

– Ладно, грей, я сейчас.

Они поужинали, и Михаил сварил себе крепкий кофе, покурил и пошел собираться. Так, флешку взять, дивидишку, фонарик, где мои кеды… и ветровка…

Они лежали на диване, смотрели кино, не особо вникая в смысл, Белка тихонько гладила грудь Михаила, положив голову ему на плечо.

– Ну что, Бельчонок, пойду я.

– Может не надо, Миша. Ну его.

– Да ерунда. Все будет хорошо.

– Ты обещаешь?

– Разве я тебя когда обманывал.

– Нет. Но я боюсь. Давай бросим, а Маринке скажем, что не получилось.

– Та не, это некрасиво.

– Да тебе-то зачем, чтоб красиво было?!