Миллиарды лет (хотя «лет» тогда не было, была лишь тягучая, бесконечная прелюдия) эта Сингулярность вибрировала. Она пульсировала в такт этому вселенскому зуду. Бесконечная гравитация сжимала ее, не давая расслабиться ни на мгновение. Это было состояние перманентного, невыносимого возбуждения без возможности разрядки. Вся потенция мироздания, сведенная в одну бесконечно малую, но бесконечно чувствительную точку. Она терпела. Она ждала. Она требовала касания, которого не существовало. Представь себе это: быть источником всего, но не иметь возможности даже пошевелиться, даже вздохнуть. Быть чистым желанием, запертым в идеальной клетке бесконечной плотности. Каждая квантовая флуктуация вокруг нее была как судорога, как непроизвольный стон, рвущийся из груди напряжения.

А что такое эти квантовые флуктуации, о которых так любят бормотать теоретики? Это не просто случайные всплески энергии в вакууме. Это были признаки жизни этой агонизирующей пустоты! Это были ее нервные тики, ее дрожь в коленках, ее прерывистое дыхание в ожидании неизбежного. Представь: из ниоткуда, на микроскопическое мгновение, рождается пара – частица и античастица. Виртуальный электрон и позитрон. Они возникают из чистого напряжения, как искра от трения. Они существуют долю секунды, возможно, «ощущая» друг друга – мимолетный намек на контакт, на возможность взаимодействия – и тут же аннигилируют, исчезают обратно в пустоту, оставляя после себя лишь легкую рябь, лишь эхо неудавшегося соития.

Это были тихие стоны вакуума. Его судороги ожидания. Каждая такая флуктуация была как маленькая смерть надежды, как напоминание о тотальном одиночестве. Пустота пыталась «кончить» сама с собой, порождая эти эфемерные пары, но у нее не получалось. Она была слишком напряжена, слишком одинока. Эти флуктуации были дразнящими прикосновениями фантомного любовника, которые лишь усиливали агонию ожидания. Они показывали: контакт возможен, взаимодействие реально, но пока – недостижимо. Они были как мысли о сексе у девственника – яркие, волнующие, но абсолютно бесплодные. Пустота не была мертвой. Она была на грани. Она дрожала. Она металась в своей невидимой клетке, порождая и уничтожая эти призраки частиц, как человек в лихорадке сбрасывает и снова натягивает одеяло.

Это состояние – абсолютный ноль температуры, но бесконечная температура желания. Полное отсутствие движения, но бешеная внутренняя вибрация. Тишина, которая кричала громче любого звука. Это была квинтэссенция ожидания. Не пассивного, а активного, мучительного, почти невыносимого. Пустота не просто была – она хотела быть. Хотела взорваться, расплескаться, соединиться, разделиться, создать что-то, что могло бы ее коснуться, что могло бы нарушить эту чудовищную, первобытную тишину одиночества.

Весь этот невообразимый потенциал, вся эта энергия, которую физики называют «энергией вакуума» – это была не просто фоновая величина. Это была чистая, нерастраченная потенция. Вселенское либидо в его самой первозданной форме. Энергия, которая хотела стать материей. Энергия, которая хотела испытать трение, слияние, распад. Энергия, которая мечтала кончить.

Почувствуй это. Погрузись в это состояние. Закрой глаза и представь не темноту, а напряженную до предела черноту. Представь не тишину, а кричащее отсутствие звука. Представь не холод, а абсолютный ноль как форму бесконечного томления. Представь себя этой пустотой. Весь потенциал мира внутри тебя, но ты не можешь его высвободить. Ты одна. Абсолютно. Навечно. Пока…

Пока напряжение не достигнет предела. Пока Сингулярность, этот космический узел желания, не сможет больше сдерживаться. Пока квантовые флуктуации, эти судороги ожидания, не разорвут ткань небытия изнутри.