– Откуда у тебя взялась эта манера – по лбу себя хлопать? Раньше этого не было.

– От стресса: Ладошку жалко стало. – Отговорился Сергей. На самом деле он видел эту манеру у одного путешественника, которого показывали по телевизору, и она ему чем-то понравилась. Вспомнил он о ней

сегодня… – Зоечка, а показать тебе эту бумагу?

– Давай после чая.

После чая они пошли в комнату Сергея. Сергей усадил сестру за стол, включил настольную лампу, достал лупу, и, вытащив из рюкзака, положил под свет лампы неаккуратно оборванный с одного краю листок.

– Интересно! – Тихо произнесла Зоя, взглянув на письмена. – Так только в глубокой древности писали… Дай-ка мне листок бумаги. – Сергей подал ей листок.

– Так… так… – приговаривала Зоя, вглядываясь в написанное. – Поразительно! Так, где, говоришь, он это нашёл?

– Да в метро, а может быть, в автобусе: не помню точно.

– Странно, очень странно. То ли это копия из какой-то книги или тетради, то ли вообще непонятно что…

– Ну что, прочитала?

– Пожалуй, да… Только вот это, – Зоя показала на несколько букв в конце текста, – здесь может быть какая-то ошибка.

Сергея распирало любопытство и нетерпение.

– Ну, так что там?

– Сейчас… Я попробую написать по-русски. – И Зоя принялась медленно, обдумывая каждое слово, что-то писать на чистом листе бумаги.

Потянулось томительное ожидание. Сергей делал вид, что возится с моделью, хотя ни о чём, кроме «расшифровки», толком думать не мог. Наконец Зоя подозвала его и, не торопясь, чётко и раздельно выговаривая слова, прочитала:

– «Во времена жесточайшего гонения на Церковь Христову и православный русский народ от слуг антихриста, во время великих скорбей я – грешный Алексий из древнего княжеского рода – решил захоронить сокровища в потаённом месте. Особо среди них упоминаю драгоценный потир, из которого подавалось Святое Причащение в великой (дальше не разборчиво) святой обители. Он должен обязательно вернуться Церкви.

Сии сокровища завещаю на восстановление Святой матери-Церкви, когда гонения минуют. Однако пусть пятая часть их достанется тому, кто их отыщет и передаст Церкви. Ежели кто решит обмануть и присвоить – да помнит, что судья ему Сам Бог.

Сам же я покидаю отчизну мою, уповая на милость Божию и Покров Пресвятой Богородицы». И вот здесь – Зоя указала на последние буквы, – вроде бы дата, когда письмо написано, и получается 1918 год. Но тогда уже давным-давно никто так не писал, да и ни к чему было. Здесь, наверное, какая-то ошибка… А Потир, Серёжа, это Чаша для Святого Причащения.

Сергею захотелось рассказать Зое обо всём и посоветоваться с ней. Но он всё-таки поразмыслил и решил, что женщин пока в такое серьезное дело брать не следует.

– Да ну, может, просто кто-нибудь подшутил… – Попробовал Сергей смягчить Зоины недоумения и встревоженность.

– Хороши шутки! Ты всё-таки спроси у своего приятеля подробнее, где он это нашел…

Да, сестру надо было как-то отвлечь, не то расспросов не избежать.

– Хорошо, спрошу, только ты бы лучше мне объяснила, почему ты говоришь одно, а учительница по биологии другое. И что мне теперь, если я, например, поверю, что всё сотворил Бог, – так на уроке и говорить и двойки получать? А если отвечать, как в учебнике, значит в церковь ходить нельзя?..

Сергей изредка ходил с Зоей в церковь – Зоя очень этому радовалась – и даже раза два был на исповеди и причастился. (Мама ничуть не возражала).

Зоя умолкла, похоже, задумалась. Но разговор был прерван, мелодичным колокольчиком, зазвеневшим над отворившейся дверью – пришла Тамара Андреевна.

***

Повезло. Мама даже ничуть не пожурила Сергея за то, что он ничего не ел. Зоя стала ей помогать, и они вдвоём быстро всё разогрели, накрыли на стол. Оказалось даже, что на сладкое мама принесла небольшой торт.