– Лана, – Кристина Валерьевна смягчила тон, – тебе даже тридцати нет.

– О, это дело поправимое. Осталось чуть меньше года, и стукнет круглая дата. – Руслана покопалась в пустых контейнерах и разочарованно хмыкнула, когда ничего не нашла. В животе заурчало. – А я до сих пор одна, потому что мои отношения – сплошная неудача, – устало добавила она.

– Только в сказках любовь приносит счастье и беззаботность. В жизни все сложнее. Вместе с радостью она дарит боль, и наоборот, – Кристина Валерьевна погладила девушку по спине и уставилась на руку, – да ты покрыта грязью.

Руслана хмыкнула и нарочито прижалась к ней:

– Ба, мне не везет всю жизнь.

– Возможно, у Бога на тебя особенные планы, – философски ответила Кристина Валерьевна.

– О да. Пропустить через меня неудачников и психопатов.

Они ненадолго замолчали.

– И все же тебе не стоит убиваться из‑за женатика, – произнесла Кристина Валерьевна. – Что бы сказали твои родители, узнай, что их дочь спряталась от всего мира под пледом.

– Успокойся, они не узнают. Они – в Америке. Жарят индейцев. – Лана нахмурилась. – Кажется, в последний раз я их видела в феврале, на день рождения. И то по компьютеру.

– Ты злая девочка. Они же любят тебя.

– Мне и так плохо! – застонала Руслана. – Не приплетай сюда еще и родителей.

– Плохо – детям голодным, а ты ерундой страдаешь. Радовалась бы, что не забеременела от этого мерзавца, – резонно заметила Кристина Валерьевна.

Пальцы смяли синюю юбку.

– Я думала, что он тот самый.

– Ну, такие мысли бывают в жизни каждой женщины. – Она шлепнула внучку по коленке и встала. – А теперь живо в душ. Ты воняешь, как настоящий скунс. Еще удивляешься, почему не можешь найти нормального мужика.

– Бабушка, – Руслана устало улыбнулась, – я тебя люблю.

– И не подхалимничай, – проворчала Кристина Валерьевна. – Отмоешься, поешь и приберешь этот бардак. Превратила мою любимую комнату в лежбище бомжа. Дедушка в могиле раз десять перевернулся.

Опираясь на трость, она ушла на кухню. Схватила миску и с наслаждением разбила в нее яйца, вымещая на них обиду за внучку.

Почему Руслане не везет в любви? Двадцать девять лет – и уже столько неудачных отношений. Неужели она расплачивается за ее грехи? Кристина Валерьевна прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Господи, столько лет прошло, а она до сих пор помнит…

Руслана поморщилась. Мысли о еде вызывали тошноту, хотя живот предательски урчал. Ноги едва держали. Возникло чувство, что она передвигается на спичках и они вот‑вот сломаются. Депрессия высосала все соки, и когда Лана добрела до ванной комнаты, то еле закрыла дверь. В зеркале увидела выпирающие ребра, впавший живот, бедра вообще растворились. Она задумчиво повернулась и уставилась на свою заднюю точку. Черт, кажется, она должна была аппетитно торчать.

Руслана скривилась и забралась в ванную. Опустилась на корточки, сжалась в маленький комок омерзения и боли. Холодный душ ударил по спине, но постепенно потеплел. Он смывал напряжение и приносил облегчение. Руслана с наслаждением подставила под воду лицо. Приоткрыла пересохшие губы. Как жаль, что так же легко нельзя вытеснить из памяти прошлое.

Каждую минуту, секунду, миллисекунду она вспоминала о том, что Эдуард женат. И полгода счастливых отношений – миф, сказка для наивных дурачков. А Индия… десять дней солнца и моря. Эдуард в буквальном смысле носил ее на руках, чтобы потом бросить на землю. И разбить сердце. Видимо, права была цыганка.

Руслана вздрогнула от яркого воспоминания. Стоило задержаться в Индии дольше. Отыскать нищую цыганку и заставить объяснить странные слова, которые та произнесла на ломаном английском: