– Отбой тревоге, – объявил он, и его друг немедленно представил, как, не дождавшись на старте собачьего экипажа, разгневанный генеральный вызывает всех академиков к себе, чтобы решить на коротком совете, кому намыливать шею в первую очередь.

«Внимание всем сотрудникам космодрома! Обеденный перерыв! Просим посетить нашу столовую! Сегодня в меню: отличный флотский борщ, макароны по-флотски, салат из морепродуктов и морские ус…р…иц…тррр…».

В репродукторах громкой связи что-то захрипело, не давая возможности сотрудникам выслушать до конца предлагаемое им меню.

– Вот это по-нашему, по-морскому, – заявил Виноградов, отслуживший в свое время три года на флоте, и принялся набирать шифр на замке несгораемого сейфа, чтобы достать из него тюбик с валидолом и пузырек с настойкой пустырника.

– А почему они дрыхнут? – возмутился Сидоркин, имея в виду собак. – Обленились до такого оборзения, что даже обедать не собираются.

Услышав про обед, псы разом вскочили с подстилок и заметались по вольерам, а Бобик, вынюхивавший все углы своего нового местопребывания, проскользнул в неплотно закрытую входную дверь и выскочил во двор. Сидоркин хотел броситься в погоню, но его друг напомнил о надежном ограждении с сигнализацией, мимо которого даже мышь не проскочит незамеченной.

– Немного пошляется и придет, как говорится, голод не тетка.

– Как бы чего не вышло, – засомневался тот. – Помнишь, я рассказывал о двух поварах? Мы повстречали эту парочку на базе альпинистов, куда нас направили в командировку для выяснения местонахождения Бобика.

– Ну, и что?

– А то, что когда повара принимались орать о наступлении обеденного перерыва, все альпинисты хватали все то, что подворачивалось им под руку, и немедленно спускались вниз к своим базам.

– На обед, – догадался его друг.

– Да нет, опасались схода лавин.

– И в чем же здесь суть?

– А в том, что этих призывов на обед не слышно было разве что в городе Орджоникидзе, поэтому их голоса услышал и хорошо запомнил наш новый питомец. Так вот, альпинисты спускались вниз, делали поварам хороший прочухан и, даже как следует не отобедав, вновь лезли на скалы. Несмотря на то, что вызванные для приема пищи альпинисты успевали съесть лишь по паре бутербродов, повара жаловались на пропажу дорогостоящих продуктов питания, хотя одичавший мужик, брошенный своей возлюбленной на произвол судьбы, но спевшийся дуэтом с Мухтаром-Бобиком утверждал, что кроме галет и серых сухариков ничего больше не видел.

– Как это не видел? – удивился Виноградов. – А кто же тогда оприходовал бутылку грузинского вина?

– Это факт, но не факт то, что пес догадывался о содержимом емкости. Возможно, он думал, что в поллитровке находилась зеленка, которая могла срочно понадобиться после того, как его новый хозяин приземлялся на дне пропасти.

– Ничего не скажешь – умный пес, только зачем его новому хозяину вздумалось бросаться туда? – спросил Петр Петрович, но вдруг вспомнил, что альпиниста бросила его возлюбленная и покарабкалась на отвесную скалу за чернощеким красавцем мастером спорта из Зимбабве, даже забыв прихватить альпинистское снаряжение. – Теперь мне все понятно: наш Бобик привык питаться по расписанию, вернее таскать продукты с кухни, поэтому, услышав объявление по громкой связи, отправился на камбуз, чтобы чем-нибудь поживиться.

– На кухню, – поправил его сослуживец.

Петру Виноградову довелось служить в морфлоте и подтянутый мичман научил салагу, что нужно сделать в первую очередь, чтобы оказаться подальше от начальства, но поближе к камбузу. К ним на судно неожиданно прибыл седовласый адмирал, но никто из командного состава не знал, чего ему здесь могло понадобиться. Чтобы потешить старика, они бабахнули пару раз из главного калибра, но адмирал остался крайне недоволен. Он имел контузию, и если бы рванули разом все снаряды в пороховых погребах, то и в этом случае такой грохот был для него не громче хлопка воздушного шарика, подбитого из рогатки хулиганом во время проведения первомайской демонстрации. Правда, когда его пригласили на небольшой морской фуршет, он воткнул в ухо слуховой аппарат, чтобы услышать весь перечень предлагаемых блюд, и командир корабля принялся благодарить Господа за то, что проверяющий не додумался воспользоваться аппаратом во время стрельб.