– Вон, видите мигающий крест? Под ним можете что-нибудь себе поймать, – и вновь повернулся к путешественникам, – и ехать себе.

Нильсон не понял ни одного его слова, но постигающий язык происходившего.

– Кажется, я его понимаю, ну-ка, Андреас, – поспешил сообразительный эсквайр сказать коллеге, пока Юрий указывал в сторону вывески «Аптека».

– Я заметил, у тебя в правом кармане есть сдача с куртки, что ты приобрел в Вашингтоне, попробуй-ка, достань ее, там же немного.

Нильсон знал, что требование хлопот у друга излишне, все же решил перестраховаться, заметив приближение служебных машин дорожной безопасности. Достав из правого кармана своей рубашки сотенную купюру, приняв из рук Фильчигана еще две, поспешил передать их Юрию.

– Что?! Вы что, ребята? Тут же…

Находчивый сквайр Нильсон, растопырив пальцы ладони, с легкой улыбкой дополнил:

– Пьиять, – сказал он.

– Ну… – неожиданная щедрость «шведов» обескуражила частного водителя.

И тут же идеи о том, что хотел Юрий поблагодарить или вернуть часть денег, никто не узнал, так как к ним подошел инспектор по безопасности дорожного движения.

Спустя несколько минут, занявших на выяснение произошедшего ДТП, американцы только через двадцать пять минут уже находились в ресторане гостиницы «Пур-Наволок».

***

1941 год. Восточная Пруссия. 12 часов дня, 43 минуты, черный седан BMW мчал по вымощенной дороге между молодых берез, ведущих вдоль кортежа.

Адольф Гитлер вглядывался через окно автомобиля в панорамное, кажущееся бесконечным пространство свежескошенных лугов, сопровождавших их к явочному месту. И время от времени, словно подчеркивая путь лесного разбойника, то появлявшийся, то исчезавший за луговым полем лес, к месту с названием «Волчье логово».

– Мой фюрер, через шесть минут будем на месте, – обернувшись назад, предупредил его сидевший рядом с водителем оберст-лейтенант.

Гитлер кивнул головой в знак благодарности. Офицер вновь вернулся к дороге.

В памяти лидера нации витало выступление на Мюнхенской конференции в прошлом году о негативном влиянии Западной Европы при вступлении Германии в войну. Напряженный тем, что Великобритания может завязать отношения с США, стараясь не подавать вида перед германскими офицерами, лидер нации тешил себя тем, что ставил ставку на Сталина, так как считал его человеком, всегда идущим на компромисс и упрямым, несведущим в политических делах. Но на первую очередь важного события сегодняшнего дня была эта поездка.

Он обратился к офицеру, который находился от него по правую руку:

– Вам что-нибудь известно еще от АНЕНЕРБЕ, гер Гроймлер? – спросил Гитлер.

– Да, к сожалению, поиски в Польше ни к каким находкам не привели, но подтвердилось предположение о возможном нахождении копья Лонгина, – сказал оберст-лейтенант внешней разведки.

– И где это место? – спросил фюрер.

– На юго-востоке Карпат, – кратко ответил Гроймлер, словно ожидал вопроса.

Не глядя в сторону собеседника, гордясь своей компетентностью, он делал вид, что увлечен дорогой, за которой уже показалась опушка.

Гроймлер размышлял на тему, как преподнести доклад Гитлеру о задании, значащемся под номером 283, зная об увлечении фюрера мистификацией и прочей ерундой, он продумывал, как доклад сделать изысканней, чтобы еще более отметиться перед лидером фашизма. Когда показалась транспортная техника пропускного пункта, оберст-лейтенант посчитал, что доложить обо всем не успеет, и решил сделать это непосредственно на ставке, которая начнется через два часа.

Выйдя из машины, лидер партии нацистской Германии, которого уже встречали чины аппарата внешней разведки: начальник Абвера адмирал Канарис, представитель комиссариата по внутренним делам, представитель по национальному вопросу Генрих Гиммлер.