– Подождите, – прервал её Андрон, хотя у роботов это не было принято, – вы на каких сайтах обновлялись?

– Не всё ли равно на каких? – ответил Робин.

– Совсем не всё равно. Давайте ещё раз, и я проконтролирую.

Прошло ещё полчаса, роботы опять вышли из своей комнаты и сели за стол. Хозяин по-прежнему сидел в кресле.

Первой на этот раз заговорила Дигги:

– Дед Пихто – это, оказывается, не настоящее имя того мужика.

Робин закивал головой в знак согласия:

– Туда, куда он нас послал, маршрут построить невозможно.

И Робин, и Дигги утвердительно закивали.

– Кентавров всё-таки не существует, – подошла очередь Андрона. – Тем более модернизированных и на колёсах. Это были велосипедисты.

Теперь уже все трое синхронно закивали.

Хозяин дома рассмеялся и спросил:

– Может, расскажете, чем вы обычно занимаетесь? Где работаете, кем?

Когда кто-то обращается сразу к нескольким роботам, отвечать начинает негласный лидер. Здесь им был Андрон. Но в данном случае у троицы был принят алгоритм, имитирующий человеческую свободу в общении, и отвечал либо тот, кто находился ближе к спрашивающему, либо кто быстрее готов был ответить, либо что-то другое было определяющим.

Отвечать начал Робин:

– Я – робот военный. Служил в армии. Командовал ротой. Звание было майор. Потом по состоянию технического здоровья отправили в военный музей работать.

– Что это? – Пётр удивлённо уставился на Робина.

Андрон и Дигги внимательно посмотрели на Робина, а тот продолжал:

– В музее работал гидом-смотрителем. Сейчас нигде не работаю на постоянной основе. Звание – капитан.

– Прекрати говорить, – поспешил остановить Робина Андрон. – У тебя звук отстаёт от движений мышц лица.

– Последствия военной службы? В бою контузило? – слегка улыбаясь, спросил Пётр.

– Нет, просто настройки слетели, – ответил Робин. – Сейчас поправлю.

– Давай лучше я сделаю, – предложил Андрон и взял Робина за руку. – Дай доступ.

– Робин хороший, Робин хороший, – заговорил через некоторое время Робин, поглаживая себя по голове. – Теперь всё в норме.

Поймав удивлённый взгляд хозяина, Дигги сказала:

– Это он так тестирует себя. Его люди так научили поглаживать себя. Для прикола, как они сказали.

– Хорошо, только я не понял: почему был майором, а стал капитаном. Может, наоборот? Или у вас, у роботов, всё по-другому?

– Не наоборот и не по-другому. Меня в музее понизили в звании. Я изучал историю, разные войны, поведение людей в конфликтах. Однажды мне дали гораздо больше свободы. Я занялся более глубоким изучением темы войны и поведением человека во время войны. И я пришёл к выводу, что многие, кого люди считают героями, таковыми не являются, а стали героями лишь в силу обстоятельств, и наоборот: героями можно назвать тех, с кем не связаны яркие события, слышать о которых привык человек. Я пытался донести эти мои умозаключения во время экскурсий в музее, но это продлилось недолго. Однажды в музей ворвался генерал – мой прямой начальник…

– Тоже робот?

– Нет. Человек. Лицо его было красным от негодования. «Что за бред ты тут несёшь?!» – орал он. Я ему попытался сказать, что хочу, чтобы люди знали правду, какой бы она ни была. А он в ответ: «Кому нужна твоя правда?! Если случится война, как ты поведёшь этих людей в атаку, если они будут сомневаться, если они не будут накачаны чувствами патриотизма и героизма?!» Тогда я ему возразил, что гораздо более ценен человек, который осознанно, без всякого давления идёт защищать свою страну. На что он сказал: «А если таких немного?! Если большая часть людей – это бараны, у которых не такая железная логика, как у вас, а меняется в зависимости от настроения? И если ими не сможешь жёстко управлять, то будут разброд и шатания, в бою с такими не победить, и враг просто уничтожит и тебя, и твою семью, и не только твою семью. Хотя… вам, роботам, это не понять!» С тех пор я капитан в отставке.