С горем пополам доделав презентацию и сохранив её на флэшке, Зверев от меня отошёл, позволяя, наконец, вздохнуть полной грудью.

Его поведение, будто между нами ничего и не произошло, когда Валик убежал в отдел кадров, роняя тапки, странным образом задевало. Создавалось такое ощущение, будто я – маниакальная озабоченная нимфоманка, а он – белый и пушистый… зверь, занятый только работой, и наша близость его вовсе не волнует!

Начинать разборки, как это делают в фильмах со словами: «Нам надо поговорить…», я боялась.

«А вдруг он поймёт, что я с ума схожу по нему? Или посчитает меня лёгкой добычей для единовременного перепиха, как семь лет назад?!» – Я, конечно, была благодарна Звереву за смысл в жизни, которым стал для меня Дима, но раздаривать себя, как вещь, снова? – «Мы учимся на своих ошибках!»

– Смирнова, двигай своими очаровательными булками.

– Не рычи на меня! – огрызнулась, поднимаясь с кресла начальника.

– Привыкай, – ухмыльнулся Андрей, приводя кипу документов в порядок. – Что? – заметив мою настороженность, Зверев опустился до пояснений. – Если получишь повышение, наш с тобой тандем будет постоянным. Ты будешь видеть меня чаще, чем родного сына.

«А нужно ли мне это повышение?» – замкнувшись в себе, погрузилась в размышления, никак не видя своих приоритетов, уже не зная, чего от этой жизни я хочу добиться.

Ощущение того, что надо держаться подальше от Зверева, не покидало. Да… правильнее было бы вообще уволиться ещё после первого дня работы и того неловкого утра, да выбора у меня особого не было. Деньги нужны всегда, но тот год… после ухода отца и мне, и маме слишком тяжело далась реальность. Без крепкой и надёжной стены, за которой мы привыкли укрываться от всех невзгод, настоящие реалии оказались слишком жестокими.

А потом я узнала, что беременна…

Я была так растеряна, что пошла к Звереву.

Как сейчас помню: зашла в приёмную, а там его уже жена, расписывает в красках Нине Фёдоровне, как ей с мужем было хорошо вместе, в медовом месяце.

Это меня убило.

Сейчас, став независимой и морально устойчивой, понимаю, что сглупила, но вернуться во времени и всё переиграть невозможно, а чему я научилась, так это не оглядываться назад.

Временами даже казалось, что меня Бог уберёг.

Андрей со своим папашей изгадили бы всю мою жизнь, сделали меня такой же слабой и безвольной, какой стала моя мама, когда отец её бросил, заодно не только жену, но и меня стерев из своей жизни.

Помню, рыдая, я выскочила из здания, так и не встретившись с молодожёном, отчитавшим меня перед своей свадьбой за то, что развела его на вечер, а так и не дала.

В жалости к себе, понимая, что придётся делать аборт, так как накопленных денег не хватит на содержание уже двух иждивенцев, чуть не попала под машину.

Янка, выскочив из водительской двери, долго орала на меня, пока стресс у рыжей не прошёл, и она не заметила, что я рыдаю навзрыд.

Не знаю, почему… с Дементьевой я поделилась своей бедой, и услышав категоричное: «Мы не будем делать аборт!», внезапно, я больше не стала одинока.

Яна, побывавшая под катком «Зверевы», оказала мне такую поддержку – и моральную, и материальную – какую и от родной матери не всякая девушка увидит!

Именно тогда я узнала, что Тина Королёва – не первая невеста у Андрея. Первой была Дементьева – девочка из сиротского приюта, познакомившаяся с Андреем на улицах, где стритрейсеры проводили свои гонки на слётах. Когда Зверь привёл Яну знакомить со своими родителями… в положении… Хммм… Понятное дело, что ничем непримечательная сиротка не пришлась по вкусу Зверевым. Дмитрий Леонидович… в общем, отец Андрея оказался тем ещё ублюдком.