Вот и все… Из-за Ярого я потеряла работу. Но, что самое главное, кажется, окончательно потеряла себя.

Нарочито медленно сняла фартук с логотипом заведения и, повесив на крючок, в последний раз оглядела кухню и ее обитателей. До чего же не хочется расставаться. Но надо.

– У тебя все получится, девочка, – заверил меня Макс. – Вот увидишь! Главное, не оставляй мечту.

Да я и не собиралась. Вот только теперь снова придется искать работу, да еще и не попадаться на глаза Ярому. Если сейчас вдобавок ко всему он взыщет с меня ущерб ― это будет полный крах. Тут не то, что на ресторан накопишь, себя продашь.

Но в зале Ярого уже не было.

Испытав одновременно облегчение и разочарование, я села за столик сестры и невесело улыбнулась.

– Я дала ему несуществующую фамилию и адрес, – поспешно заверила она. – Где-то на окраине города, в том районе можно заблудиться, плутая между полуразваленных домиков ветхого фонда. Поищет-поищет, да и успокоится.

Я в этом сомневалась. Да и прилива удовольствия от того, что Ярый, как заяц, будет плутать по нашему гетто, не испытала. Пожалуй, мне стало даже жаль его немного.

Но себя не меньше.

– Меня уволили, Маш, – пролепетала, неотрывно глядя на кекс, который еще сегодня утром пекла с таким вдохновением. – Теперь мне придется искать новую работу.

Не успела сестра вставить и слово, как в зал вылетел Борисыч. Увидев меня за столиком, нахмурился, и, подойдя ближе, принялся за старое:

– Ты еще здесь? Я же приказал тебе убираться!

– Да как вы смеете так разговаривать с посетителем?! – рыкнула на него сестра, приподнимаясь. – Слишком многое себе позволяете. И вообще, заведение ваше ― полное дерьмо. Еда вкусная. Но в том не ваша заслуга.

Борисыч побледнел и воровато заозирался. Ну да, помещение не слишком респектабельное, столы пластиковые, цветы искусственные, а еще кое-кто на продуктах экономит. Правда, повара все же пытаются слепить из них конфетку и у них почти всегда получается.

– Леша, Клара, идемте отсюда, – выдала Маша. – Найдем место поприличнее.

Я мысленно аплодировала ей.  Да, моя сестренка умела быть жесткой и принципиальной. Правда, это никак не касалось ее шефа Ярого. Того она побаивалась и безмерно уважала.

– Мама, ты сказала слово на «г», – напомнил племянник по дороге домой. – А мне не разрешаешь.

– Не на «г», а на «д», – коротко хохотнула  сестренка. Взлохматила волосы сынишке и добавила с улыбкой: – Но ты прав, как придем, обязательно вымою рот с мылом.

Ох, если бы и мне вот так же запросто стереть все то, что было в офисе Ярого. Промыть мозги с хозяйственным мылом, прополоскать рот и забыть о произошедшем.

– Не грусти, сестренка, – Маша приобняла меня и прижала к себе. – Прорвемся. Где наша не пропадала?

Она права, нам не впервой справляться с трудностями. Найти новую работу при желании не трудно, тем более что я готова взяться за любое дело. И все было бы неплохо, если в груди так подозрительно не щемило. Я чувствовала себя какой-то больной и разбитой. И дело вовсе не в увольнении, а в чем-то другом. Приливы серой грусти чередовались с подозрительным оживлением. Я сходила с ума, то и дело возвращаясь в памяти к презентации. И ощущала себя самой счастливой и убитой одновременно.

И как такое возможно?

– Я кое-что придумала! – объявила сестра, наблюдая за моими мучениями и поисками работы. – В Подмосковье фирма «СтатПрил», дочернее предприятие «СтатХолдинга». Так вот, туда требуется личная помощница руководителя. Ты хоть и грезишь готовкой, вполне справишься с этой ролью. К тому же сможешь уехать подальше отсюда, как и хотела. За Ярого не беспокойся, он там практически не бывает.