Кощей, яйцо, игла… Распахнув глаза я уставилась на Ваню.

– Ванечка, что это ты вспомнил?

– Хочешь узнать секрет, – он наклонился ко мне и прошептал, – дядя Леша на самом деле Кощей!

Я непонимающе смотрела на Ваню. Неужели случайно при нем назвала своего босса вслух Кощеем.

Лена так и не вышла с больничного. Ее положили на сохранение. После она планировала взять отпуск и сразу же уйти в декрет. В боевых условиях я быстро втянулась в рабочий процесс и практически не беспокоила ее звонками. Познакомилась поближе с другими секретарями и ходила в их компании на обед. Изредка на горизонте появлялась Василиса. К моему облегчению, она воспринимала меня как предмет интерьера. Останавливать невесту босса было так же бессмысленно, как бросаться под идущий на полном ходу поезд, и я просто предупреждала Алексея Юрьевича о ее приближении.

Все шло своим чередом и мне казалось, что я отлично вписалась, если бы не подслушанный однажды в женском туалете разговор.

– Ты видела в чем она сегодня пришла на работу? Это просто ужас!

– Да, мы всем отделом смеялись с этого свитера из дешевого масс – маркета.

– Лена рассказывала, что на собеседование она вообще пришла с огромной стрелкой на чулках и в грязной рубашке. Неудивительно, что царевишна стала реже появляться.

– Она ведь даже косметикой не пользуется. Ты хоть раз видела ее накрашенной?

– Сразу видно – приезжая.

Двух сплетниц звали Оля и Карина. Девушки из соседних кабинетов всегда дружелюбно улыбались и делали комплименты, а за глаза…

– Какой красивый цвет волос. Ой, эти жемчужные гвоздики так тебе идут, – говорила Оля еще вчера.

Навернулись слезы. На душе стало противно от фальши и притворства. Мне безумно хотелось выйти и сказать им что-то колкое, но вместо этого, я стояла в кабинке и пыталась успокоиться.

Да, я была обычной. Одевалась в недорогих сетевых магазинах, забирала русые волосы в конский хвост и не пользовалась косметикой. Но это не давало никакого права смеяться надо мной фифам, у которых основные интересы ограничивались коррекцией наращенных волос, ресниц и ногтей.

Оля с Кариной ушли. Я вышла из кабинки и вымыв руки, ополоснула лицо холодной водой. Пряча заплаканные глаза, я вернулась на рабочее место. Алексей Юрьевич, должен был вот-вот вернуться с совещания и я надеялась, что краснота спадет. Не хватало еще чтобы он увидел, как его посредственный секретарь ревет на рабочем месте.

Уткнувшись в документы, я делала вид, что внимательно изучаю их содержимое. Тихие шаги Алексея Юрьевича остановились у моего стола и кажется, он не собирался никуда уходить.

– Ксения, с вами все в порядке? – спросил Алексей Юрьевич.

– Да, все замечательно, – быстро ответила я и отвернулась к факсу, где лежали какие-то бумаги.

– Ксюша, вас кто-то обидел?

Он впервые назвал меня «Ксюша». Обычно ровный голос, без тени эмоций, в этот раз звучал с участием.

– Все хорошо Алексей Юрьевич. Правда, – я взяла себя в руки и выдавила улыбку.

– Настолько хорошо, что читаете технику пожарной безопасности вверх ногами?

Я посмотрела на документы у себя в руках и тихо рассмеялась.

– Давайте сделаем небольшой перерыв и выпьем кофе. Кажется у меня в расписании сейчас окно, – предложил он.

– Принести его вам в кабинет?

– Нет, мы пройдемся до кофейни.

– Я останусь на месте. Вдруг кто-нибудь позвонит, – неуверенно начала я.

Идея пить кофе со своим начальником мне не нравилась.

– Мы просто обсудим результаты вашего испытательного срока в более неформальной обстановке. Собирайтесь, Ксения, это приказ.

А приказы Алексей Юрьевич умел отдавать тоном, не терпящим возражений. Накинув пальто, я следом за Алексеем Юрьевичем пошла к лифту. Из кухни нас преследовали любопытные взгляды Оли и Карины. Женская интуиция подсказала, что в будущем эта прогулка принесет немало проблем.