Но ведь Кира и не делала этого!

Она не пыталась залезть ко мне в штаны. Ни взглядом, ни жестом не намекнула, что была бы не против близости. Я сам выслеживал ее, как охотник добычу. Сам не выпускал ее из поля зрения, не подпустил к ней даже своего начальника отдела кадров.

Что со мной?

Я встречал женщин симпатичнее, моложе и искушеннее. Тех, при одном взгляде на которых отпадает челюсть, а член напрягается в штанах. Но ни на одну из встреченных прежде женщин я не нападал подобно дикому зверю.

— Все хорошо, подожди еще! — крикнул Ивану.

Все же развернул Киру к себе лицом. Она опустила руки мне на плечи, и на какой-то миг мне показалось, что вот сейчас она притянет меня ближе. Попросит продолжить сладкую пытку. Потребует не останавливаться.

— Нет!.. — шепнула она вместо этого. — Прошу вас…

Не совсем этого я ожидал. Плевать на Ивана, подождал бы еще немного. Это, между прочим, из-за него Кире стало плохо.

Стоп!

Она же отравилась. Ей все еще может быть нехорошо. Может быть, я чувствую ее дрожь из-за слабости, а не из-за того, что я сумел ее возбудить? Каким гребаным мудаком нужно быть, чтобы мечтать отыметь девушку, находящуюся на грани обморока?!

— Прости, — повинился я и, поднявшись с колен, расправил на Кире трусики и опустил ее юбку. — Тебе лучше?

Вгляделся в лицо: она все еще была красной, но не факт, что это из-за аллергии. И все же мне следовало убедиться, что с девушкой все в порядке.

— Да, намного, — выдохнула она и поправила сползшие с носа очки.

Ее руки заметно дрожали. Кира старалась не смотреть на меня и поспешно отошла на несколько шагов, увеличивая дистанцию между нами.

— И все же следует показаться врачу, — настоял я. — Бери сумочку, поехали.

— Куда? — Кира непонимающе поморгала.

Только сейчас я заметил, какие у нее длинные и пушистые ресницы. А серые глаза напоминали осеннее небо перед дождем. Неужели она сейчас заплачет?

— В больницу, конечно, — произнес я. — Эту ночь лучше провести под наблюдением врачей. И завтра можешь отлежаться. И послезавтра — сколько понадобится до полного восстановления. Не волнуйся, на заработной плате это никак не отразится.

— Мне нельзя в больницу, — краснота сошла со щек Киры, ее заменила бледность. — Никак нельзя. И выходных не нужно, со мной все в полном порядке.

Я не был в этом уверен. И все же предпочел бы, чтобы Киру обследовал врач.

— Ты живешь одна — произнес фразу из ее резюме. — Так что домой ехать нельзя. Тебе может стать плохо, и никто этого не заметит.

Непроизвольно я перешел с секретарем на ты. Так я тоже не поступал прежде, только с Ларисой не соблюдал деловой этикет, но мы знали друг друга так долго.

— У меня сегодня ночует подруга, — произнесла Кира. Как по мне, так слишком поспешно. — Она присмотрит за мной, хотя это и лишнее. Вам не следует беспокоиться, Виктор Валерьевич. Сейчас я вызову такси и…

— Никаких такси! — перебил довольно резко. — Я должен удостовериться, что ты… Что вы, Кира Максимовна, добрались до дома без происшествий.

Она не стала сопротивляться, видимо, боясь, что я снова начну настаивать на больнице. Мы вышли из зала и наткнулись на раздосадованного и красного Ивана. Похоже, у него тоже началась аллергия.

— Прости, Вик, не думал, что так получится, — проговорил он. Почему-то мне, а не Кире, хотя пострадала именно она. — Хрень какая-то, ни у кого прежде не было аллергии на джекфрукты.

— Именно поэтому ты таскаешь с собой препараты от аллергии? — усмехнулся я. — На этот раз, вроде, обошлось, но сделай одолжение, больше не угощай ничем меня и мою секретаршу. На том все, встретимся завтра.