У меня резко потемнело перед глазами. Нет, и раньше я выслушивала нечто подобное, но не в таком тоне. Надо же покувыркаться с мужиком помешали диточки. Наверх она лезет... На моем горбе и в сладкую, безбедную жизнь.

— Значит так, мама, — мой голос стал ледяным, хотя в душе все горело от такой несправедливости, — с этого дня моя квартира — не ваша забота. Это не бордель для одной шалавы. Ключи останутся на моей тумбочке. В гости не зову и не жду. Кредиты платите сами! Пусть Ульяна поработает немного, может, поймет, как оно дается. Хочет и дальше под мужиков заползать — пусть снимает себе квартиру. Со своими дачами и прочим ко мне не лезть. Я вам не частный извоз и не бесплатная рабочая сила. Фразу «Ты есть это будешь зимой» — оставьте при себе, потому что все это уходит на местный рынок, где бабушкой и продается. Все! Лавочка закрыта! Крутитесь, как хотите.

Наверное, остынь сейчас мама и попроси прощения, признай она, что перегнула палку, может, я бы и смягчилась. Но вместо этого из телефона на меня снова закричали:

— Арина, да как ты смеешь так с матерью разговаривать! Чтобы извинилась перед сестрой! И по поводу коллекторов...

— Мам, скажи спасибо, что после сегодняшней выходки я тебя матом не послала, — резко оборвала ее. — Хотя давно нужно было это сделать.

— Все в отца! Такая же неблагодарная пиявка...

— Да-да — снова перебила ее. — С пеленок только и слышу это. Мой отец был худшим событием в твоей жизни. Изменил, бросил с дочерью на руках, ни копейкой не помог. И ты вынуждена была на работу пойти, чтобы меня прокормить. А вот папа Ульяночки такой хороший был, жаль пропал невесть куда.

— Да, как ты...

— Я все сказала, мама! Вы меня достали! Сами разбирайтесь с коллекторами. Может, Ульяночка и с ними всеми покувыркается, и уважаемые люди ей долги простят.

С этими словами я сбросила звонок и отключила телефон. От эмоций дышать было трудно, грудь сжимало до боли. До колик. В уголках глаз собрались слезинки. Обида душила. Пока я на работе ноги сбиваю, чтобы они кредиты оплачивали, эта маленькая поганка в моей квартире с мужиками зажигает. И даже после такого: она молодец, а я тварь неблагодарная.

Нет, я еще будучи школьницей поняла, что мама проецирует на меня всю ненависть к отцу, скопившуюся в ее душе. Я старалась учиться лучше, побеждать на олимпиадах, но, казалось, она от этого презирает меня больше. А младшую дочь, родившуюся во втором браке от мужчины моложе ее, слепо любит, и даже тот факт, что муж исчез, не вернувшись из командировки, ничего не изменил. Потому как мама быстро решила, что с ним случилась беда. Что он непременно вернется когда-нибудь...

Выдохнув, я попыталась успокоиться. В кухне заработал холодильник. В тишине пустой квартиры этот звук казался оглушающим.
На мгновение так захотелось замуж, чтобы прижаться к кому-то большому и сильному и сказать: «Масик, у меня там проблемки. Разберись»

***

... Молодой тролль легко смахнул со своего стола сизую дымку и довольно улыбнулся.

— Ну что? Ты ее нашел? — стоящая рядом с ним демонесса пританцовывала от нетерпения.

— Нашел, красивая, дальше дело за тобой. И помни, у нас всего месяц.

— Справлюсь, — женщина вздохнула, ощутив дикое облегчение. — Куда же мне деваться. Женится Инчиро... Мамочка все уладит.

9. Глава 9

Удалив очередную напечатанную строку, зевнула и покосилась на часы. Шесть вечера. Пережив непонятно как вчерашний день, решила срочно взяться и за резюме, и за свою жизнь. И если с первым все было более или менее понятно, к счастью, шаблонов в сети хватало, то со вторым пунктом — сплошные вопросы.