Почему-то не хотелось заглядывать в кабинет к начальнику. Секретарша просто сидела, выполняла свою работу, стучала пальцами на клавиатуре, пила воду из маленькой бутылочки… Ставила печати, сканировала документы. Можно было углубиться в собственное сознание, параллельно сосредотачиваясь на простой работе, требующей только лишь внимания, и уже в меньшей степени каких-либо особых навыков.

От внезапного скрипа двери девушка даже вздрогнула. Шеф вышел в коридор с какими-то бумагами, сощурив глаза из-за яркого света из окна, под усталыми глазами синели крупные мешки, а кожа казалась еще бледнее, нежели обычно.

- Доброе утро, мистер Ротман. Может вам… кофе? – Пока Одри говорила, она уже пожалела, что вообще открыла рот. Несмотря на свой, как обычно идеальный, выхолощенный вид, будто мужчина собрался на свадьбу или похороны, выглядел он совершенно не лучшим образом. Волосы, как обычно, лежали волосок к волоску, галстук, узел которого был словно выверен по линейке… но сухие, синеватые губы, искаженные в странном выражении, складки под нижним веком, глубокая морщинка меж бровей… у него что, похмелье? Она напряглась и сильнее вжалась в стул, пока он медленно переводил на нее взгляд.

- Это будет моя шестая кружка, так что не стоит. – Процедил начальник и, глубоко вздыхая, пошел дальше по коридору.

Словно между ними не было никакой ночи. Словно не было ничего, и он не предлагал ей встречаться, однако, девушка только сочувственно выдохнула. Наверно, ничего особенного, ведь на работе они договорились вести себя как обычно.

Элс озадаченно облокотилась на руку. Они были позавчера в ресторане. На следующий день Нэд отвез её домой, и планировал вернуться на работу, но что делал на самом деле? То, конечно, останется неразгаданной тайной, но Одри все равно об этом думала. Углубляясь в свои мысли, секретарша даже не заметила, как начинала придумывать ему оправдания. Быть может, у него что-то случилось? Или он принял неожиданного гостя, например, старого друга? А, может, он не пил вовсе! И просто работал всю ночь, и даже не сомкнул глаз.

Как обычно – максимально нейтрален, собран и готов к труду, механически вежлив, и… очень напряжен. Антураж, в некотором роде, идеального мужчины, хотя, может, и не антураж? Элс устало вздохнула и потерла виски. Возит домой, приглашает в ресторан… вежлив, учтив. И, вроде бы, выказывает свою заинтересованность только ей, может ли это значить… что он в самом деле влюбился? Без всякого «если». И совсем не по-дружески он ее провожал с самого первого дня, совсем не по-дружески смотрел. Только на нее, так мягко, и, иногда, даже слегка снисходительно. Девушка вновь поймала себя на мысли, что никогда в ее жизни так не было. За ней никто… красиво не ухаживал.

«Быть может, он, и вправду тот самый, а я здесь все еще пытаюсь вешать ярлыки и злюсь на шаблонность происходящего» - подумала она, откинувшись назад. Все было идеально, возможно, даже, слишком.

С другой стороны, она сам сегодня совсем не в лучшем виде. Из-за недосыпа образовались глубокие синяки под глазами, волосы, словно перья, топорщились в разные стороны. Набрав побольше воздуха в легкие, секретарша ставилась в документы, которые нужно было размножить и передать другим сотрудникам. Рабочий день обещал быть скучным и очень, очень длинным. В общем-то, как всегда. Широко зевнув, она нагнулась над монитором и преступила к работе.

Ветер за окном гонял пыль. Солнце припекало, а духота, буквально, сводила с ума. И приближение вечера ничего не меняло. Иногда казалось, что, напротив, становилось еще жарче чем вначале. Еще жарче и тяжелее. Вроде бы минуты шли медленно, а, вроде бы, день казался бесконечным. Когда начал близится конец рабочего дня, бедняга начала клевать носом. Слишком уж сильно сказывались на здоровье несколько бессонных ночей: глаза краснели, а кожа становилась все бледнее. Несмотря на кофе давление падало, и работница уже начинала походить на ходячий труп.