Последующее общение старшее поколение продолжило в небольшой столовой с натюрмортами на стенах, коричнево-желтых тонах и с огромным столом, над которым нависала тяжелая хрустальная люстра. Стулья с кривыми ножками равномерно выстроились вокруг накрытого к ужину стола. Для такого большого замка и комната приёма пищи была соответствующей. Молодняк же в сопровождении одного из гувернеров был отправлен в библиотеку для профилактических работ в виде наказания.

На стол подали чай с трехъярусным подносом сэндвичей и различной выпечки.

– Оксарма, дорогуша, где же ваш муж?

От этого вопроса гостья поперхнулась чаем, а Виктор, нахмурив брови, молча, уставился на бестактную женщину.

– Он исчез… пять лет назад… – с натянутой улыбкой ответила она на заданный вопрос.

– Исчез? Как это? – удивилась графиня.

– Мам! – негромко, виконт попытался напомнить своей родительнице о манерах, но та его игнорировала.

Оксарма справилась с эмоциями и неловкостью и уже более небрежно ответила:

– Просто ушел, не сказав ни слова. Я бы сама хотела знать куда. И почему он это сделал?

– Как печально! – вздохнула с сочувствием Виктория – Мой муж постоянно пропадает в своих исследовательских командировках, и поэтому мы видимся редко. Но так, чтобы исчезнуть, ничего не сказав…

– Можно ли считать вас свободной? – с равнодушным и слегка холодным голосом спросила Юстиния.

– В смысле? – уточнила Оксарма.

– Ой, деточка, в нашем обществе идет негласная битва за сильные магические способности, в которых вы, скорее всего, примете непосредственное участие. Вот, к примеру – мой сын заядлый холостяк…

Тут уже поперхнулся Виктор. Закашлялся, и еще раз кинул на мать гневный взгляд. Но та упорно продолжала его игнорировать.

– С тех пор, как он стал главой семьи, женщины его перестали интересовать полностью. Я, конечно, пытаюсь наладить его личную жизнь в меру своих возможностей: устраиваю встречи, приёмы и просто посиделки… Но этот упертый чурбан сбегает при первой же удобной возможности. А я не могу позволить, чтобы наш дом остался без наследников.

Весь этот монолог графиня выдала на одном дыхании с нотками грусти и обиды на несговорчивого сына. А вот Виктору эта ее тирада не понравилась.

– А как же близнецы? – спросил Виктор.

– Они в первую очередь принадлежат к семье Фраппо, и лишь второстепенно к нашему дому. И не увиливай от ответственности! – Юстиния ударила кулачком по столу, от чего чашки задребезжали – Я хочу понянчить и твоих детей.

– Это не тема для обсуждения при гостях… – попытался Виктор сменить тему, произнося это на одних шипящих.

– А когда? Ты же всегда пропадаешь в этой своей академии или в совете общины. Когда, по-твоему, я должна обсуждать этот вопрос? – графиня бестактно повышала голос и чуть ли не плакала.

– Я так полагаю, чтобы не затевать скандал мне придется удалиться? – выдохнув, сказал ее сын, и встал со своего места.

– Виктор! – встряла сестра – Это не красиво!

– Некрасиво втягивать посторонних в семейные неурядицы. – Он возвышался над ними и выглядел очень злым – Благодарю за трапезу, я удалюсь в кабинет.

Он повернулся в пол оборота к Оксарме, слегка склонив голову, прощаясь:

– Примите еще раз мои извинения за эту сцену. Вверяю вас в заботливые руки этих двух женщин. А мне нужно уладить кое-какие дела.

– Хорошо. – Растерянно ответила гостья.

– Виктор! – попыталась его остановить Юстиния, но получила холодный взгляд в ответ.

– Позаботьтесь о гостье. – Холодно сказал виконт и вышел.

Три женщины, молча, провожали взглядом удаляющуюся фигуру виконта. Молчание затягивалось.

– И все же, – начала Юстиния – по поводу вашего статуса.