Мне знаком этот его холодный и недовольный взгляд. Он так пристально на меня смотрит, от чего по всему моему телу пробегает холодок.

- Садись и пиши заявление, - говорит с напором. - До утра ты должна исчезнуть.

Надоело. У него больше не права указывать мне, что делать. Все в прошлом. Он для меня пустое место. Человек, променявший меня на легкомысленную блондинку, которая ради денег готова на все. У меня тоже есть гордость. И я не намерена плясать под его дудку.

- Хватит! Я не стану писать никакого заявления! - отвечаю ему. – Или что? Ты, правда, думаешь, что перед тобой по-прежнему стоит та наивная дурочка, которая согласилась выйти за тебя и в конечном итоге оказалась очерненной и выставленной за дверь собственным мужем? Нет, милый. Той Лили больше нет. Ты не можешь больше говорить мне, что делать. Один раз я уже это сделала. Второго такого раза не будет.

- Глупая девочка, - встает с кресла и подходит ко мне. – Ты, видимо, так ничего и не поняла. Здесь я говорю, ты делаешь! Не сделаешь сама - тебе помогут. Так что прекрати строить из себя черт знает кого. Тебе это не идет, - говорит мне на ухо. – Мы прекрасно знаем, что ты не сможешь здесь работать. Не справишься с той нагрузкой, которую я для тебя уготовил.

- Уготовил, значит, - усмехаюсь, отведя взгляд в сторону, а после возвращаюсь к Сергею. - Мы ведь оба знаем, что ты делаешь это только из мести. Ты ненавидишь меня. Признайся хоть в этом. Или тебе до сих пор не хватает гордости открыть глаза и признать свои собственные ошибки, - говорю ему. – Только знаешь, ты во многом ошибаешься.

Отступаю на шаг назад. Я прекрасно понимаю, что последствий мне не миновать. Он раздавит меня. Уничтожит, как мошку. С каждым его шагом мне хочется выбежать из кабинета, но я не могу. Мне надоело бегать и прятаться в свою раковину. Ради дочки я буду и дальше стоять на ногах… Она единственное, что держит меня.

- Я смотрю, у тебя голос прорезался, - отвечает с ухмылкой на лице. - Раньше ты себе не позволяла такой дерзости, Лиля. А теперь я не вижу в тебе той девчонки, в которую влюбился.

- Раньше и ты не изменял мне, - отвечаю в ответ. – Хотя кто тебя знает. Ты ведь собственными руками… Думаешь, я забыла, как ты уничтожил меня? Нет. Я прекрасно помню тот день, когда собирала свои вещи под ваши животные поцелуи. Ты унизил меня, Сереж. Растоптал мои чувства. Наплевал мне в душу и вонзил нож в мою спину. Ты просто взял и уничтожил ту девочку, которая любила тебя всей душой и всем сердцем.

- Давай без сентиментальностей. У тебя, моя дорогая, на принятие решение 72 часа, - говорит мне. – Подумай об этом. После, думать будут уже за тебя.

- А ты действительно слеп, - говорю ему. – Мне жаль тебя. - Сдерживаю в себе всю боль, которая готова вырваться из меня со слезами, и выхожу из кабинета.

Возвращаюсь на свое рабочее и стараюсь унять подступающую истерику. Мои чувства к нему снова начинают пробивать броню, которую я выстраивала долгие шесть лет. С того самого дня, как только он подписал акт о разводе. Доказав мне, что наш брак ничего для него не значит. Он отвернулся. Просто взял и ушел. А теперь, когда я изменила свою жизнь и начала все сначала, он снова решил ее разрушить… Снова решил, что мне здесь не место.

За что? Почем же он не слышит меня?

- Лиль, все в порядке? – интересуется Маринка, подав мне стакан вон. – У тебя все белки покраснели, довел все – таки, мерзавец…

- Не надо, Марин, не спрашивай меня ни о чем, - отвечаю ей. – Прошу тебя. Давай не сейчас.

Делаю глоток воды и начинаю править отчет. Сама не знаю, зачем, только прислушалась к словам Волкова. Я ошиблась. Думала, что за эти шесть лет он хоть немного почувствует свою вину за совершенное, но ничего этого нет. Меня больше нет для него. Я просто никто…