– Садитесь, заключенный!

Николай молча сел на стул. Фантомас обернулся к нему и, неожиданно широко и дружелюбно улыбнувшись, спросил:

– Как спалось, Николай Федорович?

Николай ответил в тон ему:

– Неплохо, только разбудили рано почему-то. Я бы еще пару лет мог подремать.

Полковник сухо улыбнулся, оценив сарказм. Он уселся в кресло и внимательно взглянул на Николая:

– Буду краток, заключенный Гомельский. Программа принудительного усыпления завершена. Большинство тех, кому осталось спать еще какое-то время, не проснутся.

Заметив недоумение в глазах собеседника, полковник пояснил:

– У государства нет средств на содержание преступников в комфортных условиях принудительного сна. Кроме того, доказано, что такая программа неэффективна.

Николай спросил:

– И как теперь будут наказывать?

– Возвращаемся к обычной тюремной системе. Эксперимент закончен.

Он помолчал немного и добавил:

– Ваше преступление потянет на смертную казнь. Так что вы счастливчик, Гомельский!

– А на каком основании вы убиваете заключенных, находящихся в состоянии сна?

Полковник снисходительно взглянул на Николая:

– Да на том простом основании, что они преступники. Родственников у них никаких нет, внукам они вряд ли нужны. Ну, а стране такие разбойники и подавно ни к чему. Понятно?

– Да как вы можете так бесчеловечно поступать?

Полковник откинулся в кресле и ответил:

– Приказ есть приказ. Так решило правительство. А нам приказы обсуждать не положено.

Пока Николай подыскивал слова, чтобы возразить, он продолжил:

– Я не представился. Полковник Метелкин, Главное управление службы исполнения наказаний.

Офицер неожиданно наклонился вперед, облокотившись на стол, и уверенно проговорил:

– В общем так, Гомелький, слушай и не перебивай! Сейчас запускается медийный проект, очень масштабный. И определенному числу заключенных предстоит сыграть там свою роль.

Николай изумленно слушал Фантомаса. Происходящее выглядело полным бредом – провести в криосне почти сто лет и очнуться для того, чтобы принять участие в медийном проекте… Он выдавил из себя:

– Извините, вы сейчас шутите?

Полковник выпучил глаза от удивления и взорвался криком:

– Шучу? Да какие шутки!? Ты что? Знаешь, какие деньги затрачены на этот проект? Отобрано некоторое число заключенных для участия в гладиаторских боях…

Николай не выдержал и рассмеялся:

– Гладиаторских боях? Вы серьезно?

Полковник выдохнул и продолжил спокойным тоном:

– Да, именно так. Люди хотят зрелищ. Они устали от бесконечных постановочных шоу и сериалов. Им нужна реальная драка без прикрас. С настоящей кровью и смертью.

Николай с сомнением спросил:

– И меня выбрали в качестве гладиатора?

– Да. Тебя выбрали.

– А вас не смущает, что в качестве профессионального бойца и убийцы выбрали историка?

Весь этот идиотский разговор начал сильно надоедать, и Николай вдруг отпустил вожжи:

– Вы совсем идиоты, что ли? Вы не знаете, кто такие гладиаторы? Так вы тогда вовремя меня разбудили, я как историк вам сейчас расскажу!

Полковник Метелкин перегнулся через стол и заорал:

– Закрой хлебало, историк! Ты мне будешь рассказывать, кто ты такой!? Да я лучше тебя самого знаю о тебе все!

Он уселся в кресло и начал что-то нажимать на мониторе, а затем снова повернулся к Николаю:

– Скажи мне, историк, как, например, тебе удалось 29 апреля две тысячи тридцать пятого года нанести несовместимые с жизнью травмы судебному приставу Шувалову? Как это историк смог сломать три ребра судебному приставу Хлебникову и сделать тяжелейшее сотрясение мозга судебному приставу Короткову? Что это за историк, которого удалось скрутить только пятерым приставам?