Улучив момент, Беглов пересек встречку и встроился в нужную полосу. И только потом смог бросить взгляд на сына: тот хмуро смотрел в одну точку перед собой. Одиннадцать лет! Такой взрослый… Макс с ужасом осознал, что чем старше становится Никита, тем меньше он, Макс, знает о жизни собственного сына.

 – Давай так, – произнес Беглов, наконец. – Ты ведь знаешь наше правило?

 – Какое именно? Не бить девчонок?

 – Это вообще правило. Общее. Я про то, что за одно дело и то же два раза не наказывают.

 – А… ну да.

 – То есть свое наказание ты уже получил. Верно?

 – А почему тогда сразу и телик, и планшет? Это же два наказания.

 – Не наглей! Сформулирую иначе: без современных гаджетов с экраном. Ясно?

 – Мне все равно.

 – Слушай, я хочу знать, что произошло. Без ругани и новых наказаний. Ты мне все выкладываешь честно, и я не буду ругаться.

 – И не психанешь? – недоверчиво переспросил Никита. – И нотаций не будет?

 – Мы поговорим и все. Пока едем. Как будем дома – можешь идти к себе. Договорились? Только честно!

 – К нам в этом году перевелась одна девочка из «Б» класса. Евангелина. Прикинь? Е-ван-ге-ли-на.

 – И она тебе нравится?

 – Я что, чокнутый? – Никита поморщился. – Говорят же тебе: Е-ван-ге-ли-на.

Последнее слово парень произнес с нарочитым кривлянием.

 – Имя и имя, – пожал плечами Макс. – И что? Ты дразнишь ее из-за этого?

 – Да плевать мне, как ее там зовут. Она вся такая… Ну, знаешь… И пенал у нее из-за границы, и ручки с пахнущими чернилами. И с собой ей дают сэндвичи.

 – Богатая?

 – Видел я таких богатых! Просто выпендривается. Как будто мы прям не можем себе такие ручки купить! Говна-то…

 – Эй! Осторожнее со словами.

 – Короче. Она до меня докапывается.

 – По поводу?

 – Всякое там… Дура она, ясно? Типа у меня котлеты в коробке… И типа я вру, что у меня планшет есть. И папа у меня пастух. Что от меня козами воняет. Всякое, короче.

 – А ты что? – аккуратно спросил Макс: планшет он сам запретил брать школу, а котлеты… Это же правильное питание, разве нет?

 – Или, например, подходит такая… – продолжал Никита. – Просит, чтобы я сказал «ракета». Ну, я сказал, чтобы отстала. Ну, ракета. А она: «Твой папа начальник туалета». Говорю же: дура.

 – Ты учителю говорил?

 – А толку? Я ж не стукач. И Элине Сергеевне она все равно больше нравится.

Элина! Точно! И как только Макс мог забыть?..

 – А мне почему не сказал?

 – Говорят тебе: я не стукач! Да и что ты сделаешь? А потом, в Чехию пока ездили, я думал, она забудет про меня и отстанет.

 – Я поговорю с Элиной Сергеевной.  Так. Допустим, ты знаешь, что она дура. Зачем стал связываться?

 – Сегодня она входит такая в класс. Типа, фу, чем пахнет… А, это Беглов опять вернулся из своего козлятника… Ну, типа, понятно, почему от него мать сбежала. Я ее просто толкнул в плечо! А она отлетела и ударилась локтем об дверь… Ну, не дверь, а там угол такой при входе… Короче, она сопли распустила, ее отправили к медсестре. Синяк, все такое. Потом притащилась ее мамаша. А ее же раньше забирают. Ну вот. Начала орать, скандалить с Элиной Сергеевной, типа поднимет вопрос, родительский комитет, директор, вся фигня. Элина Сергеевна ее успокоила и обещала с тобой поговорить. И она такая: «Чтобы это был последний раз!» Ну, как я понял, жаловаться вроде уже не будут. Так что можешь не нервничать.

Макс безмолвно стиснул руль. Был бы он в тот момент рядом, сам бы хорошенько намылил рот этой девице. И ее мамаше заодно. Кем они себя считают? Куда смотрит учитель? Вот же гадины!

 – Слушай, пап… – тихо начал Никита. – А это… Ну… Мама… Я знаю, мы договорились не касаться этой темы… Но почему она все-таки ушла?