В то же время капрал подозревал: упыри успели наследить в особняках изрядно, пережидая солнце и ливни. После них в загаженные дома лучше не захаживать: мало ли, какие миазмы твари после себя оставили. На худой конец, они ведь источали особый, тлетворный смрад – любому отобьет аппетит.

Как назло, в округе большая часть имений была с выбитыми ставнями и окнами. Двери всюду поломали. Это явно указывало на то, что внутри окапывались зараженные. Если инквизиторы и зайдут в один из таких, только в крайнем случае.

Поиск увенчался успехом. Группа Вальдеса отыскала особняк. С виду казалось, будто упыри вообще в него не забирались. Персекуторам пришлось обойти по периметру домус, чтобы убедиться. Не было признаков проникновения ни со стороны мародеров, ни уж тем более людоедов. Большая удача.

Судя по всему, чиновник, живший тут, убрался из Города заблаговременно. Просто сделал так, чтобы в его отсутствие никто не добрался до богатств его особняка. Зря утруждался: его грязные деньги в новых реалиях не представляли никакой ценности.

Окна заколотили. Ворота заперли на замок. Не подступиться. Солнце заливало небесным золотом район за районом, обеспечивая безопасность и в холмах. Альдред со спокойной душой прострелил цепь. Замок упал наземь. Драго и Максанс отворили ворота.

Группе Вальдеса пришлось прикрыть ворота на всякий случай: не хотелось привлекать лишнее внимание к особняку. Инквизиторы выбили входные двери, проникли внутрь домуса. Прочесали каждый уголок, но так никого и не обнаружили. Видать, капрал Флэй выдвинул верное предположение.

Персекуторы беспрепятственно занялись тем, что сочли необходимым.

Без зазрения совести вымыли в отключенном фонтане обувь. Набрали воды из частной скважины, умывались от грязи минувшего дня.

Залезли в погреба, откуда выудили все необходимое для завтрака на скорую руку.

Разожгли на кухне очаг, принялись готовить. По участку загулял манящий аромат бесхитростной похлебки с копченостями, приправленной шафраном и майораном. У вора отщипнуть немного добра было незазорно.

Одновременно с тем Джада и Дора занимались выпечкой хлеба на простокваше.

Юстициар, как и всегда, держался поодаль. Подчищал вяленые окорока в темноте, утоляя нечеловеческий голод. Жадничал, не зная, когда еще будет вдосталь еды.

В зверинец красным туникам ежедневно отгружали целые повозки всевозможной провизии: они опустошали их, словно саранча.

Драго, заведовавший приготовлением блюда, разливал похлебку по тарелкам. Шифтер нарезала хлеб на куски. Персекуторы уселись за чиновничий стол и принялись есть, время от времени травя байки. Смеялись, шутили друг над другом, стараясь забыться, не вспоминать, что в группе стало на один клинок меньше.

Совместная трапеза шла на пользу как телохранителю, так и протеже. Теперь они явственнее ощущали себя частью этого коллектива.

Бойцы наслаждались редким моментом умиротворения, упиваясь простыми радостями жизни. Группе Вальдеса этого не хватало.

Рамон и сам был счастлив, что пошел на попятную. Знал ведь, без своих людей не справится. О них следовало заботиться.

Каждый за столом опасался: по крайней мере, в таком составе еще одних посиделок наподобие может и не предвидеться…

День восьмой, раннее утро

– Кто-нибудь когда-нибудь в Институте бывал вообще? – осведомился Альдред.

Группа Вальдеса медленно, но верно подбиралась к пункту назначения. Оставляли за спиной последние домусы и поднимались в горку. До Кампуса оставалось всего ничего. Казалось, еще немного – и они дойдут аж до подножия гор. А там – и шахтерские поселения у рудников недалеко.