Как морская звезда могла оказаться не в своей стихии? Интересно, рыба задохнется без воды из-за того, что время на исходе? Умрет ли она, если станет слишком жарко?

Или еще можно спасти жизнь морскому созданию, вернув в привычную родную стихию?

Какого черта эта штуковина делает у нас во дворе?

Это первое воспоминание.

Второе воспоминание.

Я сплю.

Теплый, знойный багамский воздух проникает через москитную сетку. Я помню веранду с той сеткой в доме во Фрипорте.

Она была натянута по одной стороне дома и не давала островным жукам и прочей живности проникать внутрь.

Это мы так думали.

Я лежу на боку. Рука свисает с матраса на пол. Я начинаю засыпать, а родители сидят в другом конце комнаты нашего скромного островного жилища. В помещении открытая планировка, и моя кровать (а может, и кроватка) стояла в углу, прямо у веранды.

Помню, мне снилось, будто что-то щекочет руку. Я медленно открываю глаза и вижу родителей: они сидят за обеденным столом, смеются и болтают. Над ними горит свет, а в той части комнаты, где я спал, было темно.

Сон продолжался. Все казалось таким реальным. Я тогда подумал: «Ого, мне и впрямь что-то щекочет руку». Снова открываю глаза. Смотрю под кровать.

Весь бортик и пол залиты ярко-красной кровью. Моя рука свисала с кровати, а у запястья сидела гигантская крыса.

Крыса грызла мою руку.

Я замер. Постепенно до меня дошло, что это не сон. Все происходило на самом деле. Крыса грызла мою плоть.

Я наблюдал, словно завороженный. Закричал тоже не сразу. Просто смотрел на кровь и на то, как меня поедает крыса. Помню, подумал: «Ого, а это даже не больно». Я был в шоке от количества крови. Даже крысиная морда была ею перепачкана. Зверек продолжал разгрызать открытую рану на руке.

Тогда я заплакал. Мама вскочила из-за стола и закричала, бросилась ко мне и взяла на руки. Родители тут же повезли меня в больницу.

На этом воспоминание обрывается.

В третьем воспоминании все еще жарко. И мы по-прежнему на Багамах.

Только теперь живем в многоквартирном доме с бассейном посреди двора. Мы с отцом плаваем. Идет дождь. Как же здорово купаться в прохладной воде в тропическую жару ранним вечером. Из-за дождя по поверхности бассейна бегут ручейки.

Папа говорит:

– Пора вылезать.

– Почему? – спрашиваю я.

– Если молния попадет в бассейн, нас обоих ударит током и мы умрем.

– Ээ, хорошо, пап! Тогда пошли домой.

Следующее, четвертое воспоминание отец рассказал всем гостям на моей первой свадьбе. От услышанного многочисленные друзья и родственники пришли в ужас.

В тот вечер родители ушли, оставив меня на попечении пожилой багамки. О том вечере в памяти остались лишь обрывки.

Я помню, что лежал в кроватке.

После того как мать с отцом ушли, та дама без ведома родителей пригласила нескольких подруг.

Помню, как они рассматривали меня.

Папа же помнил эту историю в деталях.

Возвращаясь домой, он заглянул в окно и ужаснулся.

А когда распахнул дверь, от увиденного ему стало не по себе.

Пожилая няня привела в наш дом двух женщин. Они не заметили, как мама с папой вернулись. Когда они зашли в комнату, эта троица танцевала вокруг моей кроватки, напевая в унисон какое-то неизвестное заклинание. Увидев в кроватке своего ребенка, родители пришли в ужас.

Няня примотала мне ко лбу две длинные деревянные палочки. Получился младенец с искусственными «рожками» на невинной головке. Явно какой-то символ. О котором не знает никто, кроме женщин, присутствовавших там в ту ночь. Они совершали непонятный ритуал. С неизвестной целью. Кто знает, что они там пели, но очевидно, что палки, примотанные скотчем к голове, были чем-то вроде антенн. Может, для связи с потусторонними мирами? Что именно происходило в комнате той ночью много лет назад, до сих пор остается загадкой. Зачем эти багамки такое учудили, мне тоже совершенно неизвестно.