– Холмс, Вы видите какую-нибудь связь между лесами Амазонки, «Химерами» и Воувэном, – недоуменно возгласил Ватсон.

– Конечно, нет. Это подтверждение моих вчерашних слов, что интернет – это помойка, которая только вредит расследованию любого дела. Ладно, гасите экран, дорогой Ватсон, пойдем в ЦАК. К Лейстреду. Вот он будет горд собой. Он же поймал преступника Диамона. Такой шум, а он, гений сыска Лейстред, уже все решил. Одно не ясно, где Воувэн или его труп?!

Холмс и Ватсон стояли перед массивной дверью очень современного, но стилизованного под старые Лундонские времена здания, в котором располагался ЦАК. Естественно, туда никого не пускали без разрешения особых чиновников. Холмс набрал на смартфоне Лейстреда и твердо сказал: – Дорогой друг, это Холмс. Со мной наш верный друг Ватсон. Мы хотим увековечить Ваше расследование и не могли бы Вы поспособствовать нашему проникновению в ЦАК?

На том конце связи что-то долго происходило, но потом Холмс оживился и стал просить Ватсона записывать какие-то данные на обрывок обычной газеты, которые Холмс продолжал консервативно читать. Иногда Ватсону казалось, что обычные газеты и печатают только для Холмса, так как он никогда не видел, чтобы кто-то при нем их покупал. Только Холмс.

– Пойдемте в бюро пропусков, Ватсон, там нас встретит Лейстред, и уж как-нибудь мы узнаем больше, чем из этого зажаренного журналистами и политиками интернета.

Лейстред стоял с очень важным видом, слегка с задором подкручивал свои маленькие усики. Было видно, как он горд своим расследованием и шумихой вокруг своего имени. Тщеславие всегда немного его губило, по-честному, он был очень порядочный человек, но глуп от природы.

Вы, наверное, уже давно обратили внимание, что в полицию идут честные люди, но они глупы от природы и им кажется, что честность и есть основа правосудия. С одной стороны это так, но с другой стороны нужна игра острого, пронизывающего любые стороны жизни людей ума. Как можно без фантазии, только на основании тупых фактов, которые в наше время можно очень легко соорудить из липовых источников, из хакерских подтасовок и т.д. и т.п., взять и однозначно обвинить и посадить человека?

Честный Лейстред всерьез думал, что камера заточения делает человека правдивым и этот Диамон раскается и скажет всю правду про свое преступление. Да если бы Диамон и был преступником, то просто камера не заставит его ничего рассказать. Адвокаты, которые уже гроздьями облепили семью Диамона, не позволят ему никому никогда ничего рассказывать. Адвокаты уже присосались к наследникам 100 га земли в престижном предместье Лондона. Нет, их от этого лакомого Диамона уже не отдерет не только Лейстред, но и Холмс.

Да, Диамону очень тяжело в застенках, его там уже начали обрабатывать местные сидельцы из числа бандюганов, но и это не заставит его ничего говорить. В результате, как большинство случайно попавших в тюрьму людей, он замкнется, не будет верить никому. И даже перед лицом смертной казни вернее всего ничего не скажет на Суде Присяжных правильного и путного. Такова психология людей, не имеющих дела с преступлениями.

Холмс и Ватсон подошли к Лейстреду. Обменялись с виду очень теплыми приветствиями. Потом, после нескольких часов оформления неизвестных нам документов, они прошли внутрь ЦАК.

– Я очень благодарен Вам Лейстред за совместный визит в ЦАК, – раскуривая трубку сказал Холмс. Вся троица прогуливалась по дорожкам сада, близлежащего к зданию ЦАК. Погода была на редкость для Лондона отличной. Светило приятное, нежаркое и не очень яркое солнышко. На деревьях перекликались между собой какие-то птицы, и контраст с мрачными, защищенными от любых военных действий помещениями, в которых располагался сверхкомпьютер, был колоссальным в сторону жизни, а не мрачных катакомб ЦАКа.