Дьявол! Я думала, этого видео уже давно не существует. Глебов должен был удалить его сразу же после просмотра. Или он что, решил оставить эту милую порнушку на долгую память, чтобы потом показывать собственным внукам? Сукин сын! Моментально стерев нескромную съемку, резко вернулась к камере, нажав на новую запись. Забыв о недавней проблеме собственного вида, свирепо сузив глаза, проговорила на камеру: «Глебов, считай, что тебе крупно повезло. Сегодня была ошеломляющая ночь, так что когда ты выйдешь из ванной, я не скажу тебе, какой ты на самом деле подлец и мерзавец, хранящий на своем телефоне довольно заурядное и интимное видео с моим участием! Я согласилась на это лишь только потому, что отчего-то подумала, будто ты благоразумный мужчина, который знает меру забавным шуткам. Но ты, видимо, еще отвязнее меня, – губы искривила предательская улыбка. Предъявлять претензии телефону оказалось на редкость смешно и не так раздражительно, как ожидалось. – И я люблю тебя за это еще сильнее. Спасибо тебе за эту сказочную ночь и за потрясающее кольцо, которое значит для меня намного больше, чем ты думаешь. Спасибо, что нашел меня. За то, что смог разглядеть меня изнутри. Спасибо за то, что невзирая на все преграды, ты все еще держишь меня, не давая оступиться и упасть обратно в ту бездну, из которой без тебя никогда бы не выбралась. Ты делаешь меня счастливейшей женщиной в мире, и я бы хотела оставить это на целую вечность.

Отключив запись, задумчиво посмотрела на миниатюрный значок «корзины» под оставленной видеозаписью. Удалить или оставить?

Прошедшей ночью Дмитрий не хотел слышать мое признание, но, возможно, спустя время это покажется ему довольно глупым решением, а оставленная на телефоне исповедь как ничто лучше напомнит и передаст всю ту нежную атмосферу, которую мы испытали здесь. Я искренне надеялась, что пробью прочную броню жесткого диктатора и услышу аналогичный ответ, потому что после настолько неимоверной нежности его рук по-другому быть просто не может.

Услышав легкий скрип отворяющейся двери, я резко замерла, прижав голову к подушке. Прислушиваясь к каждому шороху, затаила дыхание, надеясь, что Глебов вот-вот выйдет из комнаты. Одно дело оставить ему личное послание, зная, что он просмотрит его в далеком будущем, а другое – смотреть ему прямо в глаза, застуканной с его телефоном, да еще и с видом потрепанного бродяги.

– Карина, может быть, ты уже вылезешь из-под простыни? – проговорил стоящий рядом Дмитрий. Застыв на месте, плотно сомкнула веки, продолжая упорно изображать из себя крепко спящего человека. – Ну же… Я вижу, что ты не спишь, – снова прозвучал негромкий голос, однако на этот раз в нем отчетливо различались потешающиеся нотки. – Мне нужен телефон, который еще совсем недавно был на столе.

Тотчас раскрыв глаза, я с укором посмотрела на лежащий в своей ладони мобильник.

«Проклятие…» – вслух пробурчала, нехотя срывая с головы белую простыню.

Стараясь не думать о собственном облике, резко присела, вынужденно протягивая тщательно выбритому Дмитрию черный «айфон». Глебов выглядел свежо и как всегда собрано. Причесав темные волосы назад, он избавился от двухдневной щетины, снова став прежним деловым человеком. Чувствуя, как предательски дрогнуло сердце, я постаралась вновь разозлиться за его недопустимую легкомысленность, намеренно избегая сравнивать наши два, разительно отличающихся друг от друга, внешних вида. Вообще-то это именно я сейчас должна быть красавицей. Увы, мир не такой идеальный, как мне бы хотелось.

– Я удалила одну довольно пошлую видеозапись на твоем телефоне, – откровенно призналась Дмитрию, готовая к его должному недовольству за шпионаж.