– Выводишь, – прорычал он.

– Ладно, не дергайся, – вскинула я руки, изображая капитуляцию. – Постараюсь не ныть и не нервировать.

Он не двинулся с места. Подхватил чашку с кофе и, глядя мне в глаза, сделал глоток. Ему не понравилось. Руслан поморщился и красноречиво скользнул заострившимися зубами по губам.

– Закаляешь мою нервную систему? – выдохнула хрипло.

– Мне важно, чтобы ты видела меня, да, – кивнул он. – Иначе зверь сведет с ума…

Руслан был очень близко. Снова пристально вглядывался в глаза, но это не казалось чем-то наигранным. И привычно пугало.

– А ты тоже умеешь превращаться в кого-то… другого? – завороженно прошептала я. Зачем только спросила?

– В волка, – тихо ответил он, будто это был секрет. – Большого.

– Ладно, хватит, – толкнула я его от себя, вырываясь. – Поехали.

Он напряженно замер ко мне спиной, но вскоре обернулся и направился к раковине. Остатки кофе отправились в мойку, чашка туда же. Утро не задалось. И день обещал быть тяжелым.

***

– Синицына, ты чего? – подняла на меня глаза Вера Антоновна. – Ты из-за этого случая на выезде? – Начальство смотрело то на меня, то на мое заявление на столе, откровенно не понимая происходящего. – Ты брось, Саш, – наконец, сдвинула она светлые кустистые брови. Криво нарисованные стрелки искривились еще больше от того, как округлились ее глаза. – Если нужен отпуск или помощь какая…

– Вер Антонна, подпишите, и я пойду. Меня ждут, – бесцветно пролепетала я.

Долго объясняться мне не улыбалось. Хотелось уже покончить с этим и решать другие задачи.

– Нет уж, объясни, будь добра, – отодвинула она заявление. – Неужели из-за произошедшего? Или, как ходят слухи?..

– Что за слухи? – насторожилась я.

– Что у тебя муж есть и ребенок, о которых ты ничего нигде не указала.

– Что? – усмехнулась я. – Это вам Белецкий, что ли, поведал? Ну-ну…

– Ну а в чем дело? – сузила она недобро глаза. – Артем – хороший врач. С чего бы он стал наговаривать?

– Я, кажется, не должна тут стоять и опровергать слухи? Или вы на основании сплетен обиженного Белецкого, которому не обломилось ко мне в трусы напроситься по-быстрому, откажете теперь в увольнении по собственному?

Вера Антоновна поджала губы:

– Саша, давай отпуск дам? Придешь в себя, отдохнешь…

Я напряженно вздохнула.

– Уезжаю я сегодня вечером. Да, устала. Адски. И этот случай на выезде просто стал последней каплей. Не мое это. – Я говорила, а голос дрожал от правдивых эмоций. Я ведь и правда не могу больше. Сколько раз была на грани, но снова перевязывала жилы узлами и пахала до упаду. Дежурства, выезды, учеба… – Простите, что подвела.

– Ты себя подвела, – проворчала она, нехотя пододвигая к себе листок. – Если Белецкий и правда домогался…

– Сосед его быстро на место поставил. – И я усмехнулась. – Он у меня кота кормил как раз, когда я перед дверью от Артемки отбивалась. А когда Артем пришел на следующий день, просто подшутил. Всучил мне своего сына, и Артема как ветром сдуло.

Начальница усмехнулась, качая головой, и поставила, наконец, роспись.

– Ладно, шутница. Но с ними так и надо. Врач-то он хороший, но мужик… – И она красноречиво поморщилась. – Ладно, иди. Что уж поделать…

Я вышла из кабинета, забрала документы в бухгалтерии и собрала скромные пожитки. Вид пустого шкафчика отозвался такой же пустотой внутри. Но следом пришло осознание: это насколько же я готова была истощиться на работе, лишь бы все оставалось уныло-привычным? И на смену пустоте пришла злость.

Руслан ждал уже больше трех часов, но ни разу не позвонил и не написал, пытаясь поторопить. Когда я подошла к машине, он курил, оперевшись на капот.