После кафе захожу в аптеку за витаминами и в торговый центр, скорее развеется, чем за покупками.

Обратно в палату возвращаюсь, примерно через полтора часа.

Изменения, в виде дивана и маленького холодильника, пристроенного прямо на столе, трудно не заметить.

– Прикинь, я тебя потерял, позвонил, но оказывается мой номер забаненный, всё ещё, – в интонации Игоря упрёка не улавливаю, там, что другое, ему вообще не свойственное.

Молча вытаскиваю телефон и скидываю пуховик, но тут же останавливаюсь. Поднимаю на него глаза и внутри очень надеюсь, что этот мужчина был сильно занят, когда я пыталась дозвониться. Вспоминаю, как мне было плохо без него, а он не ответил.

– Я даже Бодрому звонил несколько раз, но он отказался набирать тебе, сказал, чтобы я сам разруливал свои заморочки, – усмехается, глядя на меня не весело.

Держу гаджет перед собой и пытаюсь сломать в себе, ту бронь, которая запрещает доставать Игоря из чёрного списка, без оснований и его ответов.

– Просто, скажи, что ты был на, какой-нибудь важной встрече и поэтому не взял трубку, – прошу и вижу, что он отрицательно крутит головой, не соглашаясь на дозволенный обман.

– Если бы я тогда услышал твой голос, то отправил бы всё нахрен, и в тот же день прилетел бы к тебе, – поджимаю губы, сожалея, что этого не случилось. В тот момент, для меня, даже такое признание, дорогого бы стоило, а сейчас от него больно в груди. – А мне нельзя было, я бы людей подставил, – намного тише добавляет Игорь.

– Понятно, – тыкаю по экрану, но ничего не вижу, слёзы застилают глаза.

– Ника, прости. Не плачь, больше такого не повторится, – подходит и начинает вытирать рукой моё лицо.

– Точно? – спрашиваю с сарказмом, силясь сдерживать поток из глаз. Мне обидно, что какие-то там люди, которых он не мог подвести, важней меня получаются.

– Я буду стараться изо всех сил, – заверяет серьёзно, прижимая меня к своей груди.

Я тоже хочу верить Игорю, изо всех сил стараюсь, но настороженность внутри меня и ощущение, что всё это скоро закончится, никуда не исчезают.

Поведение его непривычное, и это ещё слабо сказано. Не приказывает, не спорит и даже пытается угодить, и это пугает, ещё больше.

Догадываюсь, конечно, что это всё из-за ребёнка, а хочется, чтобы и из-за меня тоже, ну хоть немного.

– В холодильнике есть еда, хочешь? – предлагает через пару минут, слыша, что я успокоилась.

– Нет, – утыкаюсь в его футболку, пряча улыбку. Думаю о том, что с самого начала, Игорь только и делает, что пытается меня накормить.

– А чё хочешь? – поднимает моё лицо вверх, за подбородок.

– В душ, – отвечаю после нескольких секунд раздумий.

– Вперёд, – освобождает меня от объятий, своей единственной здоровой руки. – Белое полотенце, тебе, – инструктирует вдогонку.

Чуть горячеватая вода расслабляет и после душа меня жёстко клонит в сон. Если признаться самой себе, то по моим меркам, за последние пару суток у меня серьёзный недосып, да ещё в перемешку со стрессом.

Натягиваю на мокрое тело треники от спортивного костюма и футболку, естественно без лифчика. Полотенце наматываю на волосы.

Не успеваю выйти из двери, как тут же ловлю на себе взгляд Игоря. Оказывается, я всё ещё безошибочно могу определять, что значит, когда его глаза так темнеют.

Понимаю, что смотрит он на мою грудь, соски которой затвердели и выделяются через ткань футболки.

Прохожу мимо кровати, делая вид, что ничего не замечаю.

Диван с самого начала разобран и одеяло с подушками сложены в углу.

– Давай, помогу, – предлагает, когда я расстилаю простынь.

– Чего поможешь? – переспрашиваю, хмурясь, уже догадываясь, чем именно закончится его помощь.