– Это моя бабушка, Тереза Уокер. Она уже ничего не слышит и даже иногда не узнает. Эти лекарства ей необходимы, они помогут ей совсем не забыть, – Эрик присел и аккуратно взял ее руки в свои, и посмотрел ей в совершенно отсутствующие глаза. Немного помявшись, я подошла к ней и тоже склонилась.

– Здравствуйте Тереза, меня зовут Мелиса, и я буду приглядывать за вами, – даже на мой голос и присутствие чужого человека бабушка никак не реагировала.

– Я бы хотел просить вас об услуге Мелиса, – голова Эрика повернулась ко мне, и он совсем тихо заговорил: – мне нужно срочно отлучится, смогу вернуться только завтра утром. Конечно, я пойму если вы откажитесь, заплачу в двойне, – и он снова широко и приветливо улыбнулся.

– Конечно Эрик, это ведь теперь моя работа, – взаимно улыбнулась я.

Он быстро засобирался и ушел, оставив меня одну с Терезой. Я взглянула на ее лекарства, что остались лежать на столе. На упаковке не было ни названия, ни каких-либо обозначений. Я завела будильник до следующего их принятия и оставила старушку. Было как-то пусто. Нет, дом был огромен и забит большим количеством винтажной мебелью, устелен коврами, висели картины знаменитых художников. Был по особенному пустым, каким-то грустным. Мне хотелось реветь от нахлынувшей тоски и одиночества. Дверь за дверью я оглядывала комнаты. Ничего примечательного, так же красиво расставленная дорогая мебель, и такая же гнетущая пустота.

Немного перекусив на кухни, я отнесла ужин Терезе. Она так и сидела в отстраненности и смотрела в одну и туже точку, а точнее на дверь. Вначале я даже не заметила ее, но сейчас уже разглядела. Мне было интересно, и я подошла ближе. Дверь не поддавалась моим усилием открыть ее. Рядом с ней было окно, они находились на одной стене, и я выглянула. Мой взгляд застыл от удивления, увидев только задний двор дома. Получается проход вел в никуда, не было никакой еще одной комнаты. В реальность меня вернул бой будильника, пора было принимать лекарство. Тереза немного поела и я, укрыв ее теплым пледом оставила. Отправилась спать в соседнюю комнату. Долго не могла уснуть, тишина этого дома пугала, как и он сам. Когда мне все же удалось успокоиться я услышала громкое и протяжное «мяу». Почти подпрыгнула с кровати. Бешено заколотило сердце что было слышно каждый его удар. Пробил озноб, очень тихими шагами я направилась в комнату Терезы. Ее нигде не было, сердце моментально ушло в пятки и барабанило уже в ступнях. В бешеном темпе начала открывать шкафы, лазить под кровать.

– Да чтоб тебя! – от моих слов стало страшно еще сильнее. В попытке найти хоть одно оправдание, я ринулась искать беглянку по всему дому. Свет был включен везде. Я кричала, звала. Но было тихо, также тихо, как и до этого. Мои ноги привели меня обратно в комнату, где совсем недавно накрытая пледом сидела неходячая старушка. Я плюхнулась в то же кресло и замерла. Закрыла лицо руками и хотела заплакать. Не знаю сколько я так просидела в этой терзающей тишине, что нагнетала не хуже случившегося обстоятельства. Я открыла глаза, в страхе и ужасе закричала.

– О Боже! – сразу свалилась с кресла и хотела бежать без оглядки с комнаты, но остановилась. Еще раз взглянула на дверной проем, что вел в пустоту. Там сидел кот и смотрел на меня своими едко-желтыми глазищами. Он сидел за порогом двери, что была приоткрыта. Кот медленно привстал и ушел за дверь, которую днем я не смогла открыть. Мне было страшно. Этот животный страх не давал мне пошевелиться или издать какой-либо стон. Мое любопытство пересилило тот ужас, что творился у меня в голове. На еле шевелящихся и трясущихся ногах я направилась к двери. Немного приоткрыв ее, мой взгляд уперся в темноту. Идти туда совсем не хотелось. Я услышала знакомый голос. Он принадлежал моей маме. Она что-то напевала, совсем тихо и до боли знакомую песню. Сделав пару шагов, я оказалась во мраке.