Прикладываю ладонь к пылающей щеке и тру ее. Пиздец. Не то, чтобы больно. Но обидно пиздец как.

Впервые мне кто-то по лицу дает.

За что, блять?!

Хмурюсь и тяжело дышу. Хватаю нахалку за запястье и толкаю на стол. Приподнимаю и сажаю. Резко раздвигаю ноги. Так, что юбка, похоже, трещит по швам. Плевать.

– Пустите! – кричит девчонка. – Помогите! Я в полицию заявлю!

– На что? – усмехаюсь я. – На то, что сама легла под меня, чтобы бабки срубить?

Хлопает глазенками. Грубо, наверное, но я так зол сейчас. Довела!

– Что вы говорите такое? – шепчет дрожащими губами.

Блять, опять напугал! Ну, не хотел же! Что-то я теряю навыки. Или она выбивается из ряда обычных телок? Хер поймешь! Но пугать ее я точно не хочу. Хочу ее ласковую.

– Малыш, – уже мягче говорю я, проводя пальцами по ее щеке. Отворачивается. Упрямица какая. – Давай просто поговорим, да? Я лишь хочу немного загладить то, что случилось тогда… У тебя все в порядке? Не болит?

Хмурится смотрит исподлобья. Сложный случай, конечно. Но так даже интереснее.

Замечаю, что, не переставая смотреть мне в глаза, она, как ей кажется, незаметно достает из кармана телефон.

Ловко перехватываю его.

– Отдайте! – требует девчонка и пытается забрать его.

– Кому звонить собралась?

– Полиции!

– Малыш, – жестче произношу я. – Еще раз. Я хочу поговорить. Нормально поговорить. Не заставляй меня поступать с тобой жестко.

– Что вы хотите?

– Тебя, малыш, – усмехаюсь я, крутя ее телефон в руке. – Странный вопрос. Тебя хочу.

– Вам мало того, что вы сделали? – губы дрожат. Того и гляди заплачет. Но нет, держится.

– Мало, – прямо заявляю я. Пусть привыкает. У меня нет времени на уговоры. Да и необходимости тоже. Она такая же как все. – Хочу тебя. Вечером после работы спускайся в подземный гараж. Я тебя там буду ждать.

– Зачем?

– Ко мне поедем, – смотрю на подрагивающие губы и понимаю, что сдохну, если не поцелую их сейчас.

Беру ее за подбородок, наклоняюсь и впиваюсь в приоткрытый рот. И сразу же вспоминаю, какая она на самом деле сладкая. Этот вкус ее. И губы… мягкие, пухлые. Я же еще тогда подумал, как они на члене моем смотреться будут.

Толкаю в нее язык, представляя, как член так же толкаться будет. И в штанах пиздец. У меня стоит, сука.

Прижимаюсь пахом к бедру девчонки и вцепляюсь в ее задницу.

Такой кайф нереальный. Но она не дает насладиться по полной. Сука.

Толкает меня от себя и вытирает губы ладонью. Яростно смотрит, а у самой глаза блестят. Ну, точно заплачет. Похер. Хочет плакать – пусть ревет. Я все равно свое получу.

Потому что мне надо успокоиться. Снять это гребанное напряжение, которое мешает думать о чем-то еще. Не хочет по-хорошему?

Слышу свое хриплое дыхание. Мое возбуждение на пределе. Три дня без секса. И эта здесь только еще больше заводит.

Обхватываю ее за шею сзади, тяну на себя. Девчонка сползает со стола. Судорожно поправляет юбку. И смотрит. Так смотрит, что пиздец!

Второй рукой расстегиваю ремень, задевая, пальцами ощущаю, какой член уже каменный.

Давлю на шею Таи, заставляя согнуться.

– Не хочешь по-хорошему? – цежу, задыхаясь от возбуждения. – На колени вставай, – и сильный толчок вниз.

Девчонка падает на пол и я легко читаю ужас в ее глазах. Наклоняюсь к ней и беру за подбородок. Заставляю смотреть мне в глаза, а не на мою ширинку.

– Ты не знаешь, что надо слушаться, когда тебя просят по-хорошему? – цежу, блуждая взглядом по красивому и испуганному лицу. – Не сосала еще никому? Или был опыт? Только щелку берегла?

И, вроде, понимаю, что перебарщиваю. Девчонка и так напугана. А я ведь по-другому хотел.

Но, блять, откуда во мне сейчас столько злости?