– Так что вы хотели, Натан Сергеевич? Говорите, я весь во внимании.

Слабо улыбнувшись, он достаточно внятным голосом, но очень тихо произнес:

– Я терпеть не могу притворства, Дима. Предпочитаю прямой разговор во всем и всегда.

– Взаимно, – ничуть не смутившись, отозвался я.

Едва заметно кивнув головой, он тяжело вздохнул, переходя к самому главному.

– Иногда человеку требуется всего лишь один взгляд на кого-то, чтобы увидеть в нем то, что он так долго искал... Так вот, все эти долгие годы я искал тебя, Дим. И только тебя я вижу во главе своей компании. Не Мирона.

Слегка обескураженно приподняв брови, я открыто усмехнулся услышанному и с легкой иронией проронил, припомнив его вчерашние слова:

– Отчего же? Оттого, что я молод, быстр и решителен?

Пожилой мужчина слабо улыбнулся в ответ:

– И это тоже. Но все же, основную роль занимает твой внутренний стержень на пару с врожденной несгибаемостью. До меня дошли некоторые слухи, Дима, будто ты внебрачный сын Анатолия. Сын обычной танцовщицы, которого он признал лишь через одиннадцать лет.

Никак не отреагировав на его слова, я лишь едва заметно хмыкнул в ответ. В мире большого бизнеса еще с древних времен правили бал лишь коварные интриги и жестокая конкуренция, где подобное обнародование столь приватной информации являлось вовсе не ошеломительной неожиданностью. Понимая, что от моего ответа может зависеть исход решения Натана, все же слабо кивнул головой:

– Это не слухи, – стойко смотря в его глаза, твердым голосом отозвался я.

– Именно поэтому ты мне и нравишься, – внезапно радостно отозвался он. – Ты не такой, как основной контингент окружающих меня людей. Ты в некоторой степени такой же, как я... Мало кто знает, что мой отец в свое время растил меня в деревне, где практически не было средств цивилизации. Он хотел, чтобы я на собственном опыте узнал, что такое настоящая жизнь, когда в ней нет бегающих по пятам советников и всевозможных новшеств, без которых современный человек просто увязнет в трясине повседневного быта. Именно поэтому все эти годы я искал особенного человека. Мы с тобой знаем обе стороны медали. Знаем, что помимо этого слащавого мира драгоценных камней и дорогого эксклюзивного вина, есть и другой мир, от которого смердит помоями и голодом. Ты не разоришь мою компанию, Дима. Наоборот, ты сделаешь из нее настоящий мировой бренд. И я смогу спокойно уйти на покой. – Я смотрел на него совершенно бесстрастно. Не привыкший к подобного рода неизвестности, Шахов упорно пытался распознать первые признаки моего торжества. Но тщетно. Не вышло. – Я хочу, чтоб ты знал, – вновь заговорил он, – я могу в любую секунду отозвать свое предложение от Аверина. Если только захочешь, я смогу сделать это сейчас же, подписав контракт лишь с тобой.

Лениво усмехнувшись на такое лестное предложение, я протянул руку к стоящему на столе графину с водой и небрежно наполнил стеклянный стакан.

– Почему же вы так быстро списали со счета Мирона Юрьевича? Разве «Траст» не достоин слияния с «Акрон»?

– «Траст» в итоге ожидает то же, что и мою компанию. Мирон уже далеко не молод.

– Насколько я знаю, у него нет проблем со здоровьем.

– Поверь моему опыту, – с кривой усмешкой отозвался он, – любые проблемы приходят в одночасье. Они настигают человека в самый неподходящий момент и никогда не исчисляются малым количеством. Это лавина, давящая под собой все и всех. И чем ты старше, тем все меньше шансов у тебя остается на то, чтобы выбраться из нее живым и здоровым. Так что рано или поздно, но его ждет та же участь.

Медленно проворачивая в своих пальцах стакан с водой, я задумчиво произнес: