Четверо, но в конце входит еще один и у меня кровь стынет в жилах, потому что я узнаю его: мужчина, который приставлял мне нож к горлу, убийца. В том же черном пальто, очень высокий, строго одет. Он уверенно чеканит каждый шаг и садится прямо напротив меня.

От страха я только и могу что отвернуться и прикрыться волосами. Смотрю на дверь. Там шкаф-охранник стоит и он коротко кивает мне: “даже не думай”.

Мужчины начинают во что-то играть, простые карты, нет… покер. Я видела такое по телевизору. После в зал входят полуголые женщины и у меня от этого вида пересыхает в горле. Это так дико для меня, словно какой-то другой мир, в который меня окунули с головой и без подготовки.

Они играют. Гости и тот Туз, который меня купил у Фарадея. Долго, несколько часов подряд. Периодически кто-то ругается, официанты часто подают выпивку и здесь так накурено, что тот одного только запаха дыма кружится голова.

– Да что ж ты будешь делать!

– Все. Я пас.

– Играем дальше.

Кто-то выходит, я молюсь чтобы ушел и этот черноглазый, но он сидит на месте, смотрит на всех как на грязь и на меня в том числе. Я не знаю, узнал ли он меня, надеюсь только что нет.

– Беркут, а ты в ударе сегодня. Гребаный сукин сын!

Вопит Туз и с силой ударяет кулаком по столу.

Беркут. Черноглазого так зовут и это он сейчас сидит спокойный как китаец, словно не он прошлой ночью хладнокровно застрелил человека.

И хоть он в нескольких метрах от меня, я вижу его широкие плечи, очертания скульптурных скул, прямой нос, четкий подбородок. Черные как смоль волосы уложены назад, легкая щетина.

Он одет в темную рубашку, расстегнутую на шее на две пуговки и закатанную до локтей, открывающую вид на его крепкие смуглые руки.

Беркут отличается от всех сдержанностью и при этом я не знаю как объяснить, но у меня от него мурашки по коже бегут. От него веет холодом. Как от смерти.

– Сдавайся, Туз.

– Нет-нет! Я отыграюсь.

– У тебя уже ставок нет.

– Черт, Беркут, я не могу проиграть! Ладно, что ты хочешь? Девочку? Любую: Мэри, Нелли, Агния. Выбирай.

Кивает на этих девушек Беркуту и тот осмотрев всех почему-то останавливает взгляд на мне.

– Эту хочу. Кучерявую.

Туз как-то замялся, а я от ужаса не могу даже пошевелиться. Живот стал каменным, дышать сложно. Только не я, боже, почему этот убийца указал на меня.

– Ай… нет, она не сдается. Другую бери.

– Я хочу эту или ухожу.

– Стой-стой, ладно! Черт возьми, это все что у меня есть! Тут уже хватит на трешку в центре! Подавись!

– Так прекрати игру. Не рискуй, если ты беден.

– Нет, играем дальше! Вот моя новая ставка, девчонка эта мелкая. Все, все даю. Я отыграюсь!

Они продолжают, оставаясь вдвоем за столом. Девушки даже уходят, я вижу как нервничает раскрасневшийся Туз, тогда как Беркут даже плечом не ведет, а плечи у него широченные.

Я же ищу глазами выход. Через дверь не пустят, можно через окно юркнуть, да вот только тут решетки стоят, мамочки.

– Вскрываемся.

– Каре!

– Флеш-рояль.

– СУКА!

Вскрикивает Туз, хватает бутылку янтарного напитка и со всей дури бросает ее в стену. Я же вся сжимаюсь видя как Берут поднимается и уверенным шагом идет ко мне.

– Вставай.

– Зачем?

Смотрю на него во все глаза. Сердце, кажется, скоро пробьет трещину в ребрах.

– Я тебя выиграл. Ты теперь моя.

Строго чеканит этот мужчина и берет меня за шкирку, выводит из этого жуткого места под возгласы Туза, который пьет водку из горлышка и материт его в голос.

Я же едва шагаю вперед понимая, что попала из огня да в полымя. Этот бандит с черными глазами, он все же забрал меня себе.

Я могла бы орать во все горло и отбиваться, если бы мне до ужаса не было страшно, а смелостью я никогда не отличалась.