Длина страховочных тросов была не более пяти метров, поэтому даже использовав их на всю длину, от машины можно было отойти шагов на двадцать – двадцать пять. Но стоило нам с Вячеславом двинуться в сторону вихрей, как снежные воронки качнулись нам навстречу.

– Только не смотри на них! – Перекрикивая завывающий ветер, Вячеслав придерживал меня за локоть. – Лови их боковым зрением.

Но у меня в голове всплыли слова Николая из Иркутска, – «…как же её раскусишь, если не смотреть…». Верно сказал парень, как можно что-то изучать, не глядя на это.

Поэтому я не только не перестал смотреть на вихри, а наоборот, пристально вгляделся в них!

Твою дивизию… Что же это такое? Внутри каждой воронки искрился белым ярким светом какой-то осколок, похожий на сосульку. Ноги сами вели меня к этой непонятной снежной круговерти. И сам вихрь тихонько приближался ко мне.

– Александр! – раздался приглушённый крик и капроновый шнур натянулся, остановив меня.

– Спокойно-спокойно, – сказал я тихо, и скорее всего самому себе, – сейчас разберёмся.

Ветер толкал меня в спину, как будто говоря, – «Ну подойди поближе, это же так интересно!» И я, натянув страховку, потянул за собой Вячеслава.

Обе воронки, вдруг разом оказались рядом и закружились вокруг меня. Смотреть на них было интересно. Эта круговерть завораживала и манила. Никакой опасности я не чувствовал, и протянул руку, стараясь коснуться одного из маленьких торнадо. Мне показалось, что внутри вихря появилось улыбающееся девичье лицо. Было оно абсолютно белым и только глаза сияли ярким голубым светом. Создавалось такое впечатление, что лицо это появилось из той самой сосульки, что была в центре.

Я, нагнувшись вперёд сделал ещё один шаг и, наконец, коснулся края воронки. В голове у меня раздался смех, и я увидел, как с моих браслетов, той руки, которой я касался снежной стенки, стали вылетать искорки и пропадать в вихре.

Браслет на другой руке так резанул меня огнём, что я, зашипев, взглянул на него. В тот же миг меня с головой накрыло снежным сугробом.

Откуда-то издалека послышался крик, – Александр! – и стенка сугроба обвалилась, давая мне возможность увидеть Вячеслава, который руками разгребал снежную гору, наваленную на меня.

Начальник филиала ругался, как сапожник, стараясь вытащить меня из сугроба, а я смеясь повёл плечами, и гора снега осыпалась к нашим ногам завалив нас по колено.

– Что ты ржёшь? – Мне казалось, что он сейчас кинется драться.

– А что такое? – Удивлённо спросил я, не понимая его злости.

– Я что тебе говорил, лови их боковым зрением, а ты попёр на них как бульдозер! Ты хоть знаешь на сколько мы ушли от вездехода?!

Мне пришлось покрутить головой, но машины не где не было видно.

– Это как это? – В растерянности озирался я. – Они что уехали?

Вячеслав покачал головой. – Скажу Горбункову, чтобы таких инспекторов к нам больше не присылали. Сейчас бы сгинул, и отвечай потом за тебя.

Вдалеке показались фары вездехода. Рассерженный начальник достал фонарь и помигал в ту сторону.

– Погоди, – мне было непонятно, – а как же страховка? – Я глянул на пустую петлю на ремне.

– А страховку ты отцепил, когда мы старались тебя оттащить от вихря. Как только силы хватило, мы же тебя втроём тянули.

«Да силы-то у меня…» – пришлось почесать голову, – я бы мог и их всех за собой утащить. А если бы трос выдержал, так и вместе с вездеходом. Хотя, это я скорее всего преувеличиваю.

Вячеслав ещё раз поморгал фонарём и фары вездехода стали быстро приближаться. Когда машина подъехала из неё выскочила Тамара и кинувшись к мужу разрыдалась у него на груди.