— Так чего ты ждешь, Ляля? У тебя последний шанс, — лениво заявила я, но внизу живота заныло от предвкушения.

Быстрый рывок, и я оказалась опрокинута на кровать, подмята сильным телом. Его движения не были грубыми, напротив, легкими, дразнящими. Я протестующе свела ноги, но он развел их хозяйским жестом. Ларионов отодвинул полоску кружевных трусиков и скользнул внутрь двумя пальцами. Я задохнулась от возбуждения.

— Да ты вся мокрая внутри. — От его бесстыдных слов моё лицо залилось краской. — Скажи, что хочешь меня.

Я шумно втянула носом воздух. Илья насаживал меня на свои пальцы, обжигал шепотом шею, а я бессильно молчала, потому что не могла говорить. Меня потряхивало от возбуждения. Всё тело превратилось в натянутую струну. Вот-вот, и я лопну. Взорвусь на миллиард частиц.

— Скажи это, — повторял точно заклинание. — Скажи, или я уйду.

Пальцы раздвигали нежные складочки, находили под собой чувствительную горошину клитора, касались её и тотчас отпускали. Удовольствие сменялось пустотой, и я понимала, что сойду с ума, если он прекратит исследовать моё тело.

Илья сорвал с себя рубашку, стянул джинсы и боксеры. Член упирался мне в бедро, и я чувствовала, какой он горячий и напряженный. Как он подрагивает от желания. Как трется о мою кожу, а на головке выступила вязкая капелька. 

 — Да...

— Что да? — лукаво уставился на меня Ларионов, массируя клитор подушечкой большого пальца.

— Я очень тебя хочу, — простонала, закусив подушку. — Пожалуйста, не останавливайся.

— Даже не думал.

Мы смяли простынь, повалили на пол все подушки. Его член, пальцы и губы сводили меня с ума, делали беззащитной, лишали брони. Мне чертовски нравилось чертить узоры по его татуировкам. Я умирала и заново рождалась от его прикосновений.

С ним было невозможно заниматься обычным сексом. Меня несло по наклонной, срывало на крик. Я подавалась вперед и сама насаживалась на Илью, а тот закусывал свои невероятно соблазнительные губы и тихо постанывал. Он ласкал мою кожу то нежными касаниями, то отрезвляющими шлепками. Зажимал соски между пальцами, аккуратно оттягивал их, не принося боль, но напоминая о своей власти. Не останавливался. Не позволял мне выдохнуть. Из моего горла вырывались тихие всхлипы, а Илья ловил их губами.

Ларионов вертел меня так, как ему вздумается, чертил по моему позвоночнику дорожку влажных поцелуев.

— Какая ты сладкая, — шептал, толкаясь в меня, а я жмурилась от непонятного стыда.

Мне нравились его слова, но они казались невероятно пошлыми, делающими меня слабой и беззащитной. Я всегда боялась своей слабости.

— Посмотри на меня, Илона, — требовал Ларионов, переворачивая меня на спину. — Расслабься… моя девочка…

Я открыла глаза, чтобы встретиться с взглядом космической глубины. В таких глазах водятся не просто черти, но сам дьявол. Вся мировая тьма отплясывает в зрачках, манит к себе, утягивает. Это невозможно терпеть. Мне хочется беспрекословно подчиниться этому человеку, сломав все запреты и преграды на пути к нему.

Я вновь попыталась зажмуриться, но Илья потянул меня за волосы. Осторожно, но со всей решимостью. Он покрывал поцелуями открытую шею, оставлял на коже следы своего присутствия.

«Придется носить шарф», — подумала я отстраненно, но затем ненужные мысли выветрились, потому что Илья задвигался быстрее. Перед глазами потемнело, а затем стало так ярко как никогда прежде. Мир взорвало миллионами оттенков и запахов. Нервные окончания оголились. Так сильно, так сладко, так мучительно быстро. Я выгнулась, не справляясь с собой. Ногами сжала талию Ларионова, только бы не потерять его в эту секунду. Тот и не думал останавливаться.