В голове родилась настолько сумасбродная идея, что я сама опешила.

– Лаптева, скажи-ка мне, – попросила елейным голосочком. – Твоему Илье случайно не нужны деньги?

– Ой, а как ты узнала? – изумилась Вика.

Несложно догадаться. Вряд ли он устроился барменом по велению сердца или чтобы спать с симпатичными клиентками. Хм, второго не отрицаю, но всё-таки это сомнительно. Нет, барменами становятся, чтобы получать щедрые чаевые от подвыпивших девиц.

– Дедукция, не более того.

– Ты собралась платить ему за секс? – предположила Вика с глупым смешком. – Думаю, тебе он даст забесплатно.

– Не-а, я собралась платить ему за то, что бывает после секса, – таинственно изрекла я и прервала разговор.

У меня были отложена приличная сумма, и сейчас мне показалось разумным потратить её на контракт, по которому я забеременею от самого горячего мужчины на свете, после чего разорву с ним всякие связи. Никаких обязательств и требований: мы переспим, он уйдет с крупной суммой отступных, а я получу ребенка.

Нет желания встретиться вечером?

За тысячу рублей – нет.

А за пятьсот тысяч? Впрочем, денежные вопросы обсудим позже, для начала Ларионова нужно уговорить. Я не придумала ничего лучше, чем отправить фотографию себя с обнаженной грудью и томной улыбкой на алых губах. Ответ был незамедлителен.

Ты умеешь убеждать. Сегодня я работаю, но завтра – весь твой.

При общении с красивой женщиной мужчина должен:

а. снять с неё трусы;

б. снять с себя трусы;

в. удовлетворить обоих;

г. повторять вышеперечисленное всякий раз,

когда женщина пытается заговорить

Мы договорились пересечься в суши-баре, и я приступила к изучению юридической части вопроса. Всё-таки нужно оформить отношения правильно, чтобы обе стороны остались довольны. К вечеру следующего дня я была готова не просто рожать детей, но даже плодиться на заказ.

Не верится. Целый день меня не бесили клиенты брачного агентства – такой я словила кайф от составления «детородного контракта».

А потом наступил час «икс».

Ларионов пришел первым, и когда я увидела его за столиком ресторана, то застыла от глупого, девичьего трепета. Рукава черной рубашки скрывали под собой татуировки, профиль был идеален: ровный, остро очерченный, с четкими скулами и выдающимся кадыком.

Внизу живота разлилась приятная истома. Мне вновь вспомнились губы, ласкающие мою кожу.

– Давно ждешь? – Я села напротив и пробежалась взглядом по меню.

– Нет. – Ларионов уставился на меня с прищуром. – Ты какая-то напряженная.

Нервно дернула плечом и ткнула на роллы с лососем. Илья озвучил заказ подбежавшей официантке. Мы помолчали. Вот за что не люблю первые свидания, так это за неловкость. Вы можете изучить друг друга вдоль и поперек в постели, но при этом тупить при попытке завести разговор.

О чем, в самом деле, общаться после знакомства в кабинке туалета? О погоде? Ага. Так и вижу начало диалога: «Сегодня солнечно. Совсем как в тот день, когда ты засадил мне в баре».

– Ладно, нам нужно кое-что обсудить. Обещай, что выслушаешь меня до конца, а уже потом выскажешь все «за» и «против».

– Договорились.

Я достала из сумки увесистую кипу бумаг, на которой набросала образец договора, расписала все риски, описала свои условия. Илья не обманул – за время моего рассказа он не проронил ни слова. Разве что желваки всё сильнее твердели, а лицо вытягивалось.

– Если подытожить, то ребенок будет принадлежать мне. Никаких алиментов я не потребую, как и участия в его жизни. Ты становишься биологическим отцом, и всё.

– За полмиллиона рублей? – понимающе закончил Ларионов, помешивая черный как смоль кофе.