Близкая Талина подруга, с которой она вместе работала в фонде, посоветовала ей другого тоже номер один психолога. Рассказала какой он весь масштабный, самый продвинутый в городе. И даже помимо работы преподавателем, он ведёт частные курсы психоанализа, на которых она лично занималась в бытность студенткой, а однажды он организовал совместный выезд ребят пожить в лагере на пустынном берегу Азова. Короче, прогрессист и основоположник.

И Таля отправилась записываться к нему на такие же курсы. Подруга в то время имела на неё огромное влияние.

Учёба на годичных курсах психоанализа у луганского доморощенного светилы началась в сентябре 2009. В широко разрекламированную им группу набралось аж четыре человека желающих: муж и жена – продавцы автозапчастей, похожий на персонажа из"Бесы" Достоевского студент и хрупкая миниатюрная очень депрессивная Таля.

Я выразила некоторое сомнение по поводу этих занятий, раз в группу набралось так мало людей и абсолютно без оглядки на их квалификацию. Ведь указывалось, что по итогам учёбы будет выдан сертификат и присвоена квалификация "психоаналитик". Но с другой стороны хоть чем-то она должна занимать себя, чтоб выйти из бесконечного перебирания обид.

Я не вникала в Талину учёбу, она – взрослый человек, а я уж точно не специалист в области психологии. Я могу посидеть с Ваней, попутно отвести его в садик, накормить борщом.

С Ваней мне становилось светлее, а то вдвоём с больной почти лежачей матерью было сильно пусто – мрачно. А с Ваней сразу мультики, игрушки, книжки, мячики. Короче, я погрузилась в совершенно новое и приятное занятие – возню с ребёнком, а Таля в свой психоанализ под руководством модного луганского педагога номер один дубль два, канающего под гуру. Попутно весной Тале предстояло защищать "бакалавра" в нормальном институте на заочном отделении.

Что напреподавал этот "гуру" я не знаю, но все лекции Таля писала на диктофон и слушала их ещё и дома. В группе скоро осталось только трое. Молодой нигилист сначала засыпал гуру вопросами и возражениями, а потом и вовсе прекратил посещать занятия. А Таля всё слушала и слушала.

Кстати, эти лекции остались переписанными с диктофона на диски. Так что ничего не утрачено и можно послушать, но у меня нет такого желания, я ещё не всего Чайковского или Мациха послушала.

В апреле я уехала в Крым работать главным бухгалтером санатория и прихватила Ваню, а Таля осталась оканчивать свои курсы. Плюс ей летом предстояло поступать в магистратуру. Но место сотрудника в пансионат ей мы тоже припасли – вести физкультуру и всё такое. Как раз после экзаменов в магистратуру и пансионат наполнится под завязку, в Крыму разгар сезона это июль – середина сентября.

Тревожный звонок раздался в июне, когда приятным поздним вечером мы с подругой сидели на балконе, пили пиво под семечки и смотрели на Адалары, а ребёнок давно мирно спал набегавшись по пансионатному парку.

Я ненавижу поздние звонки, я вообще ненавижу звонки. С тех пор как мой первый муж в период разрыва пьяный целый год звонил мне до трёх ночи каждые полчаса, а то и чаще, то я на звонки вздрагиваю, или вовсе держу телефон выключенным, а потом перезваниваю.

Так вот, позвонила Таля и сказала голосом, по которому я сразу почувствовала будущий текст: "Я напилась таблеток". Вот что мне за восемьсот километров делать? Я сказала чтоб просто открыла входную дверь. Всё. Мы с подругой начали пытаться дозвониться на скорую, но по межгороду на скорую дозвониться почти невозможно.

========================= 4 ====================

В полночь удалось разбудить в Луганске двух знакомых врачей чтоб срочно ехали на адрес, а моя подруга каким-то боковым чудом через городские номера всё же дозвонилась до "Скорой", устроила им скандал: "Какие ещё "Принимаем только через 103?" И все прибыли на место примерно одновременно. Причём на "Скорую" уже звонили и луганские знакомые тоже, а им отвечали, что блин:"Поехали уже, поехали!".