Во взгляде его вновь заиграла дикая, сжигающая дотла опасность. Пальцы впивались в кожу, ласкали грудь и остановились лишь на животе. С силой пригвоздил меня к поверхности и опустил большой палец на до сих пор слишком чувствительный комочек. Он будто чувствовал меня, поэтому касания были лёгкими, дразнящими, и вот тогда начался ад… Он стал с дикой скоростью вколачиваться, позволяя мне летать снова и снова.

Меня вдруг выключило. Звуки, шорохи, обстановка растворились, погружая меня в полнейший вакуум, чувствовала лишь его точные толчки, заставляющие терять ощущение реальности. И я потеряла.

Меня просто вывернуло наизнанку. Я взвыла, крича во всё горло, когда на меня обрушилось то, что, наверное, называется оргазмом… Перед глазами расплывались круги, в ушах стучало, а он всё продолжал и продолжал. Терзал меня, заставляя извиваться, дразнил чувствительную плоть и шипел. Я распахнула глаза, когда смогла дышать, и в момент столкновения наших взглядов Кирилл толкнулся в последний раз и зарычал… Так грозно, протяжно… с надрывом.

— Бляяядь… — шипел он, вновь стягивая меня на стул. Я как кукла безвольная обмякла на нем, губами накрыв пульсирующую венку на шее. Языком проскользила по резкой линии челюсти, закружила по кадыку и прижалась к его груди. Сердце громко ухало, тело было ватным, чужим, но лёгким, как пёрышко. Меня словно опустошили, вытряхнули все заботы, мысли и страхи. Бля… Это и есть «вытрахать весь мусор»? А то каждый мужик всё обещал-обещал, а этот сумел.

— Так и сдохнуть можно, Чибисов, — хрипло засмеялась я, осматриваясь вокруг.

— А я и сдох, — Кирилл махнул рукой и вытащил бутылку воды из ящика. — Ну, Люся, нагадала, получается сносного мужичка?

— Ой ли, — рассмеялась я и откинулась на стол, упершись в поверхность локтями. Я осмотрела себя, ловя на мысли, что совершенно не стыдно сидеть перед ним затраханной, с голыми титьками и блядским пламенем во взгляде. — У тебя масса недостатков, о которых ты даже не догадываешься, поэтому расслабься. Это одноразовая акция. Так что с Купатовой? Отдашь?

— Одноразовая? — он дёрнул бровью и забрал бутылку воды, жадно припав к горлышку. Сверкающие капли скользили по его шее, груди и скатывались к моим ногам. Я до сих пор ощущала его внутри, слегка вильнула бёдрами, чтобы усилить это ощущение, за что получила вопросительный взгляд.

— Ага. У меня аскеза на правоохранительные органы. Хотя, признаться, орган у тебя что надо, — я снова сжала бёдра, с удивлением ощущая, как его член снова напрягается внутри. Очевидно, мой шок был написан у меня на лице, отчего Чибисов рассмеялся во всё горло.

— Я отпущу Купатову, если завтра увидимся.

— Это приглашение на свидание?

— Это приглашение на секс, — он вновь наклонился так, что его губы дразняще заскользили по моим.

— Тогда я вынуждена тебе отказать. Я не такая, потом там что-то про трамвай… — подхватила его нижнюю губу, втянула и стала играть, впитывая его разливающееся во взгляде пламя. Хорош… Пиздец, как хорош…. Но хорошего понемногу.

И неясно, чем бы закончилась наша игра, если бы в дверь не стали ломиться.

— Кто?

— Чибис, открывай! Генерал пришёл! — рявкнул мужской голос, и ручка завибрировала от чужого нетерпения.

— На хуй генерал пусть идёт, у меня допрос, — зарычал Кирилл, прижимая меня к себе ещё крепче.

— Чибис, мне корочки забрать надо.

— Сука! — выдохнул Чибисов и в последний раз накрыл мой рот в своём фирменно трахающем поцелуе. — Не отвертишься, малыша… Всё равно найду и возьму то, что полагается. Хочу попробовать, какая ты на вкус…

Вот говорил он, а краской заливалась я. А когда Кирилл подхватил со стола мои трусы и убрал в ящик тумбы с надписью «улики», я словно и дар речи потеряла. Он встал, пересадил меня на стол, сдёрнул презерватив, бросил его в урну и быстро натянул джинсы, а когда нагибался, вскользь поцеловал в лобок.