– Бывало и лучше… С пацанами что? Я вообще не в курсах! – сказал Ерема, виновато глянув на Бадала.

Ему доверили разбор с Машуром, с него спрос, а он даже не знает, чем стрелка закончилась. Не видел, чтобы кого-то наглухо завалили, но стрельба была такая, что жертв не могло не быть.

– Нормально все, – тихо, с чувством собственного достоинства сказал Бадал.

И на Шишмана он глянул, чтобы передать ему слово. Не царское это дело подробности говорить.

– Тебя вот сильно зацепило, Ништяку ногу прострелили, Резвому – руку, а Бычку сломали челюсть. Все.

– А с Машуром что?

– Живой, сука!..

– Это ненадолго, – кивнул Ерема.

Он не считал себя кровожадным и даже понимал Машура. Понял пацан, что проигрывает, включил запасной план, но уговор был без пальбы. Дал слово – держи, не можешь – умри! Слова простые, но на них весь мир держится. Во всяком случае, тот мир, в котором вращался он.

– Мы тут пошумели вчера немного, – выкладывая на стол апельсины, кефир, минералку, сказал Вахлам. – Зато палата отдельная.

– И под себя ходить не будешь, – кивнул Шишман.

– Знаешь? – благодарно глянул на него Ерема.

– Знаю! Всю ночь под окнами, ля!..

– Ага, лепила чихнуть на тебя боялся… – усмехнулся Вахлам.

– А если бы рука дрогнула?

– Так не дрогнула же!

Бадал посмотрел на Шишмана, перевел взгляд на Вахлама и указал на дверь. Ерема нахмурился, он, конечно, привык к серьезным разговорам, но хотелось бы обойтись без них.

– Выбрось Машура из головы, – сказал он, когда за пацанами закрылась дверь. – Не парься и спи спокойно.

– Совсем выбросить?

– Совсем!

– Как это, почему?

– Власть переменилась. Покрышка к ореховским отходит.

Бадал улыбался, как будто ничего особенного не произошло, но смотрел в окно, прятал взгляд.

– Как это к ореховским?

– Так и отходит!

– И кто договорился?

– Я договорился. Сам Сильвестр подъезжал!

– Из-за Покрышки? – удивленно повел бровью Ерема.

Сильвестр – фигура первой величины, и, если он лично впрягся за мелкую, в общем-то, барахолку, значит, видел в этом большой смысл. А отказать Сильвестру Бадал не мог. И Машур против него точно не пойдет. Это им под пули, чуть что не так, идти приходится, а такие монстры, как Сильвестр, одним словом все берут. Но так Ереме до таких величин расти и расти.

– Ты меня понял, – сказал Бадал, выразительно глядя на него.

– Ну я-то понял… Просто обидно, мы тут корячились, а кто-то просто подъехал и просто взял.

– Ну так отбери! – усмехнулся Бадал. – Дам тебе пацанов, отбирай!

– У ореховских?

Мало того что Сильвестр смог подбить под себя все ореховские бригады, взяв под свой контроль чуть ли не пол-Москвы. Он объединил под собой всех славян столичного региона, авторитет у него просто астрономический. Ерема и представить не мог, чтобы бросить ему вызов. Нет, если придется, если прижмет, он конечно вызов бросит, а так, из-за какого-то рынка, который ему даже не принадлежит…

– Ну так что?

– А мы-то хоть что-то со всего этого будем иметь?

– Уже имеем. Признание Сильвестра. Мы в Москве чужие, а Сильвестр нас признал.

– Думаешь?

– Техцентр на Камаринской отдать пришлось.

– Что?! – встрепенулся Ерема.

Техцентр «АвтоВаза» строился еще в советское время, после распада Союза перешел в частные руки, но не зачах, а, напротив, расцвел. Ерема помнил, как отбивали его у местной братвы, такая драка была, двоих пацанов сразу убили, а третий умер в больнице. Он сам тогда чуть без глаза не остался.

– Поверь, оно того стоило!

– Больше ничего?

– Больше ничего… И больше ничего не будет.

– Не будет нам или не будет ничего?

– Теперь все с разрешения Сильвестра.

– То есть мы теперь в его системе?