Гвендолин только рукой махнула.

– Не нужен нам никто, если устанем – отдохнем! – она подхватила корзинку и кивнула мне – мы пошли к выходу.

Некоторое время мы обходили замок, а когда вышли на другую сторону – я поразилась, тому, что открывалось до самого горизонта. Во-первых, здесь замок окружал ров, наполненный чистой водой, из которой тут и там торчали желтые головки кувшинок.

– А почему рва нет с той стороны? – спросила я.

– Он был, но его потом засыпали за ненадобностью. Смотри вон туда, – Гвендолин показала рукой, – это всё земли отца и еще дальше.

Мы спустились к деревне. Она начиналась сразу за стенами замка.

– А вон там пашни. Видишь, как будто полосками? У каждого семейства своя полоса.

Я кивнула.

– Знаю, наделы.

Гвен захихикала.

– Ну вдруг, ты и это забыла, так что буду рассказывать всё.

Я была только за.

– Рассказывай, конечно.

– Крестьяне живут и работают на земле отца и платят ему. Продуктами и деньгами. У сэра Дилвина очень похоже всё устроено, поэтому я всё тут знаю, специально просила отца обучать меня, чтобы не прослыть неумёхой-хозяйкой. Я хочу быть хорошей женой своему мужу, – Гвен горделиво вскинула голову.

Я смотрела по сторонам, слушая её.

– А вон там чуть подальше мельница, – продолжала юная наследница.

Отсюда мельница выглядела игрушкой. Крестьянские дома были сложены из брёвен и жердей, некоторые из камня. А покрыты были соломой и камышом.

– Отец очень хороший хозяин, у нас не бывает бунтов. Не было, сколько себя помню.

Дойдя до небольшого перелеска, мы, не сговариваясь, присели отдохнуть в тени деревьев. У меня горело лицо – я не привыкла столько ходить, да еще и по жаре. Лоб был мокрым.

Гвендолин с сочувствием посмотрела на меня.

– Я тебя умотала, да? Там чуть подальше ручей, пошли освежимся, искупаться тоже можно.

Она поднялась и глянула в сторону деревни. По дороге двигалась маленькая точка, приближаясь к нам.

Гвен хитро прищурилась.

– Кажется, я знаю, кто понесёт обратно пустую корзинку.

Я присмотрелась – к нам бежала Ния.

– Ну значит, сейчас дождёмся её и пойдём купаться, – объявила Гвен, – потом поедим и домой!

Когда мы окунулись в прохладный ручей – у меня дух перехватило от удовольствия. Девочки сразу стали резвиться и брызгаться, а я легла на спину, где помельче, вода там пузырилась, как в джакузи. Просто восхитительно!

На берегу затрещали кусты, я с тревогой поднялась и стала смотреть туда, погрузившись по шею – чтобы не идти обратно в мокрой одежде, мы разделись полностью, и, понятное дело, сейчас испугалась. Мне вспомнилась банда Сайориса и стало совсем не по себе.

– Гвен, давай закругляться! – крикнула я ослабевшим голосом.

Однако девочки никакого беспокойства не испытывали, а может быть не слышали шума в кустах.

– Замёрзла? Ну тогда выходим!

Я с трудом натянула на мокрое тело одежду. Постепенно успокоившись, я тем не менее, всё время, пока мы ели, болтая в основном о предстоящей свадьбе, поглядывала по сторонам. Когда Гвен объявила, что мы возвращаемся, я с облегчением поднялась.

Когда мы вернулись в замок, до обеда оставалось приблизительно еще два часа и я решила, что нужно идти на кухню и заняться делом, попросив при этом Гвен, чтобы она отпустила меня одну – мне нужно было сосредоточится.

– Как скажешь, Шарлотта, – легко сказала девушка, – я вот после прогулки и купания, с удовольствием бы вздремнула, что я и сделаю, раз не нужна тебе!

“Да я бы тоже лучше вздремнула, детка” – подумала я и отправилась через страшноватый тоннель.

Пекарь, издевательски усмехаясь, указал мне, где находятся продукты, которые были мне необходимы – мука, масло, молоко, яйца. Я выбрала самый тёмный и пахучий мёд из нескольких видов.