– Съемка начнётся через тридцать минут, – дверь открывается и показывается чья–то голова. А затем исчезает, закрыв за собой дверь.

– Я готов, – Джиён послушно терпит, пока его волосы поливают лаком для волос.

– И я, – Тэвон выходит из-за ширмы. Я перевожу на него взгляд и приоткрываю рот от удивления. Да накрасили его хорошо, но эта одежда... Она почти повторяет костюм Джиёна, но рубашка чёрная, с крупным абстрактным рисунком и заправлена в тёмные брюки.

Визажист лишь слегка взъерошивает ему волосы и отходит.

– Идеально! – переговариваются между собой девушки. А я вздыхаю. Как одежда и косметика изменили его внешне, он стал если уж не красавчиком, то точно ужасно симпатичным. Даже жаль, что он гей. Когда он идёт к двери, мы сталкиваемся взглядами, я широко улыбаюсь и показываю два больших пальца. Мне кажется или он усмехнулся? Всего на секунду, но его губы дрогнули.

– Подождите меня! – Джинхо пулей соскакивает со своего кресла и мчится с грудой одежды за ширму. Через пару минут тяжело дыша, он выходит, на ходу застегивая рубашку. Хоть и на пару секунд, но мне удалось увидеть его живот с ровными кубиками пресса. Я хмурюсь задумавшись.

Хм, а от моего нынешнего состояния есть толк! За час увидела трех красавчиков в непосредственной близости. И какая разница, что двое из них нетрадиционной ориентации.

– Спасибо за проделанную работу, – Джинхо кланяется девчонкам–визажистам.

– Всё готовы? – спрашивает Тэвон. Парни кивают и выходят из гримерки. Я бреду за ними по коридору полному людей, но перед этой троицей они все расступаются. Неплохо, наверное, быть звездой.

У огромной овальной сцены напичканной спецтехникой, стоит толпа рабочих. Они закончили настраивать освящение, чтобы был виден каждый уголок. Полукругом установлены камеры, и другая техника, название которой я даже не представляю.

Моя троица парней, останавливается у сцены и приветствует присутствующих. К ним подходят несколько помощников и помогают закрепить микрофоны, ушные мониторы и передатчики. Тэвон и остальные спокойно стоят, а после поправляет свою одежду и причёски.

– До начала записи пятнадцать минут! – вокруг раздаётся громкий голос.

К парням присоединяются ещё четверо парней. Среди них Марк, и тот что заходил в гримерную, остальных я не знаю. Видимо они тоже участники группы. Режиссёр раздаёт им указания, и они поднимаются поочерёдно на сцену.

Я оглядываясь по сторонам, пытаясь найти себе местечко поближе к сцене, но такое где меня никто не заденет. Нахожу его у одной из боковых камер. Здесь меньше всего народу, но при этом я достаточно близко к Тэвону.

Работники проверяют настройки, свет, звук. Группа на сцене разминается, их опять снимает тот же оператор, что и в гримерке.

– Внимание, тишина на съёмочной площадке! – раздается голос из громкоговорителя.

Свет в помещении заглушается, а сцена наоборот освещается сильнее.

– Музыка! – командует кто-то.

Парни выстраиваются на сцене в определённом порядке и наконец, начинает играть музыка. Я не понимаю, откуда, но она очень громкая. Замечаю, как камеры берут под прицел группу и начинаются чудеса.

Однажды я была на концерте известной рок-группы. Драйва и положительных эмоций, я тогда получила на месяцы вперёд. Вот и сейчас я не могла оторвать глаз от происходящего на сцене.

Слажено двигающиеся и исполняющие трюки участники группы, приковали к себе моё внимание. Так что все остальное происходящее вне их мира, попросту перестало существовать.

Я слышала лишь чистые голоса, от которых дрожали коленки. И видела идеальные движения. Меня удивляла их синхронность и плавность, наверное, они много месяцев репетировали, чтобы сейчас выступить.