– Сегодня вечером зажжем, – говорили присутствующие.

– Ах, кабы поскорей вечер и зажгли бы свечи! – думала елка. – Кабы могли из лесу прийти деревья на меня полюбоваться и воробьи заглянуть в окошко. Что же будет дальше? Оставят меня здесь стоять зиму и лето?

И от усиленных рассуждений у елочки трещала кора, что причиняло ей такое же страдание, как нам головная боль.

Наконец зажгли свечи. Какой блеск! Какая роскошь! Дерево так сильно затрепетало от счастья, что свечка пошатнулась и подпалила ветку.

– Ах, Боже мой! – закричали девицы и быстро потушили огонь.

Теперь уже дерево не смело шевельнуться. Оно боялось потерять какое-либо из своих украшений. Блеск совершенно ослепил его.

Открылись обе половинки дверей, и множество детей вбежало в комнату. За детьми шли взрослые. Дети онемели от удивления, но только на одну минуту. Потом раздались их веселые крики; они прыгали, танцевали вокруг елки и получали подарки, а дерево постепенно оголялось.

– Что это они делают? – думала елка. – Что же будет дальше?

Когда свечи догорели до ветвей, их потушили, и дети получили позволение ограбить елку.

То-то они набросились на нее, даже ветви затрещали. Не будь она привязана к потолку, дети, наверно, свалили бы ее.

Дети принялись танцевать со своими дорогими игрушками в руках, а на елку никто больше не обращал внимания, кроме старой няни, которая пришла посмотреть, все ли с нее снято.

– Сказку, сказку! – закричали дети и потащили к елке маленького толстого старичка.

– Здесь мы точно в лесу, – сказал он, усаживаясь под елкой. – О чем же рассказать вам?

Дети закричали, кто во что горазд. Одни хотели то, другие – это. Только елка молчала и думала:

– Разве я-то не буду играть здесь никакой роли?

Старичок рассказал про Иванушку-дурачка, который с лестницы свалился и все-таки достиг почестей и на принцессе женился. Дети хлопали в ладоши, а елка слушала и дивилась. Никогда птицы в лесу не рассказывали ничего подобного. Елка принимала сказку за истину; не может же такой почтенный старичок выдумывать. Упал Иванушка с лестницы и добился почестей. Может быть, и с ней – елкой случится нечто подобное. А пока что она ждала завтрашнего дня в надежде, что ее также разукрасят цветами, золотом и игрушками.

– Завтра я буду еще счастливее, – думала елка. – Я буду уже спокойно наслаждаться своим великолепием. Опять услышу историю про Иванушку-дурачка, а может быть, еще и другую какую-нибудь.

И дерево простояло всю ночь в глубокой задумчивости.

Утром вошли лакеи и горничная.

– Видно, начнут снова убирать меня, – подумала елка.

Но слуги потащили ее из комнаты, потом по лестнице, вверх на чердак, и поставили в угол, куда вовсе не проникал свет.

– Что это значит? Зачем меня здесь поставили? Что я могу тут делать?

Бедная елка прислонилась к стене и задумалась.

Для этого у нее было достаточно времени. Дни шли за днями, а на чердак никто не приходил.

Если же приходили, то только затем, чтобы сунуть в угол какой-нибудь ненужный ящик; постепенно дерево загородили и, казалось, позабыли о нем.

– Теперь зима, земля замерзла, люди не могут меня посадить, – размышляла елка. – Верно, мне до весны придется простоять здесь. Как они предусмотрительны и как добры! Если бы только не было здесь так темно и скучно! Хоть бы зайчик проскочил, как бывало в лесу, когда он через меня перепрыгивал, а я сердилась. Здесь же ужасно скучно.

– Пип, пип, – пропищала мышка и прошмыгнула к елке; за ней – другая. Они обнюхали елку и закопошились между ее ветвями.

– Здесь страшно холодно, а то бы нам тут было хорошо. Не правда ли, старая елка? – сказала мышка.