Я нахожусь от слов Джексона в полном восторге, вдохновении. В нем удивительная особенность спасать меня в подобных ситуациях. Только я не понимаю одного: мы же с Джексоном всегда испытывали смущение перед неизвестными нами лицами, перед любым надвигающимся выступлением наши колени дрожали, голос трясся. Что было сейчас? Это была безвыходная помощь мне или Джексон стал постепенно менять свое восприятие к происходящему в его жизни? Решаю отложить развитие этих мыслей и, наконец, пойти попробовать угощения, приготовленные Ритчелл. Пробираюсь сквозь толпы танцующих, беру фрукты, ко мне походит моя подруга. Красного цвета брючный костюм подчеркивает ее стройную фигуру, а русого цвета волосы взлетают от порывов ветра, заставляя обращать на нее внимание и восхищаться ее красотой.

– Милана, когда ты успела приобрести это очаровательное платье? – разглядывая меня, сообщает Ритчелл. – Выглядишь потрясающе, жаль, только Лукаса Джонсона нет. Он мне отправил сообщение, что не сможет приехать на вечеринку, поскольку у него состоится важная тренировка перед игрой с командой другой школы.

– Спасибо, взаимно! Приобрела еще зимой. Этот праздник великолепен! Не имеет значения, я и без Лукаса Джонсона чувствую себя превосходно! – говорю я Ритчелл, но она меня перебивает и с удивлением сообщает:

– А ты видела, как на тебя смотрел тот парень, стоящий рядом со скульптурой ангела возле аллеи цветов? Мне кажется, что где-то я его уже видела, но не могу вспомнить.

Я оборачиваюсь, он действительно и не скрывает, не отводит своих глаз и смотрит пристально на меня, я говорю Ритчелл:

– Подожди, я знаю кто это. Так это же Питер, брат Джексона! Как он изменился внешне, его не узнаешь теперь! Как они похожи с Джексоном.

Питер – брюнет, высокого роста, одетый в серый костюм с белой рубашкой, на его волосах виднеется отросшая челка, которую он то и дело поправляет назад. Внешние черты его лица позволяют ему завоевывать внимание девушек, находящихся рядом с ним.

– Да, точно, вот поэтому мне знакомы его черты. Может, самое время пойти и поговорить с ним, – намекает Ритчелл. – Лукас отсутствует на вечеринке, учитывая его хобби, наверняка, его кроме баскетбола больше не интересует ничего. Милана не упускай шанс!

Я понимаю, что в чем-то она права. Тем более мой папа желает обсудить с ним его карьеру, почему бы не пообщаться с братом Джексона, узнать, как у него обстоят дела в писательской карьере.

– Хорошо, пойду, поболтаю с ним.

– Вот и правильно, а я принесу еще напитков для друзей.

Подхожу к Питеру, и у меня словно вырывается из губ:

– Привет.

– Привет. Ты так изменилась, Джексон мне рассказывал об этом, но не думал я, что ты стала такой красивой девушкой. Я помню тебя, еще девчонкой, которой было не больше десяти лет, смеющейся по любому поводу. Каждый раз как я тебя видел, в твоей руке непременно был шоколад.

Подумать только, я и не рассчитывала на то, что он это помнит. Да я раньше была сладкоежкой, ни дня не обходилась без конфет, шоколада, сахарной ваты, однако мою фигуру даже эта слабость не подпортила. Так еще ему Джексон про меня рассказывал…

– Спасибо, Ритчелл вовсе тебя не узнала. Как там развивается твоя карьера?

Все время, пока мы находимся рядом, я отмечаю на себе его пристальный взгляд его темных глаз.

– Стал намного привлекательнее и общительнее?

Да что с ним такое, я не знала, что он еще и настолько уверенный в себе. Я, значит, интересуюсь его жизнью, а он пытается привлечь мое внимание к себе. Насколько я его помню, он боялся даже слова сказать, поздороваться с кем-либо, молчал при любых вопросах в отношении его. Чтобы уйти от его вопросов, говорю: