– Леся, кто ты?

– Я Леся и я зависима.

– От чего ты зависима, Леся?

– От своей семьи.

– Леся, представь, их не стало. Что чувствуешь?

– Страх. Не смогу одна. Нужна им, без меня пропадут. Кроме них ни одному человеку не нужна. Знаю, знаю. Мама всегда так говорила. Только она любит, только она знает, что лучше для меня. Однажды, ослушалась, стала встречаться с Игорем. Мама предупреждала, что плохой, бросит. Потому что доверчивая, плохая. Так и вышло. Она всегда права.

– Леся, ты красиво поёшь. Почему не выступаешь? Тебя ведь звали в группу?

– Мама сказала, что подведу их. Со мной всегда что-то случается. Мама говорит, есть и поталантливее меня, пусть лучше они поют. Она лучше знает.

– Спой нам.

– Неет.

– Пожалуйста, Леся? Я тебя очень прошу. Мы все просим.

Леся подождала немного, нерешительно встала, поправила платье, пригладила волосы, запела.

Голос сначала был тихий, робкий, словно извинялся. С каждой строчкой становился звонче, сильнее, крепче. К концу песни звенел и надрывался. Группа тихо подхватила песню, затем уверенно и мощно. Когда пение закончилось, все выдохнули. Наступило опустошение.

– Всем привет. Я Миша и я зависим.

– Привет, Миша. Мы такие же, как ты. Мы с тобой, а ты с нами, – хором, будто мантру проговорила группа и замолкла.

– Продолжайте, Миша?

– Я зависим от страхов. Боюсь быть смешным, когда на меня смотрят. Я… – мужчина запнулся, замолчал.

– Всё в порядке, Михаил. Когда будете готовы, расскажете нам, – мягко и ласково проговорила женщина в светло зелёном платье. Оглядела группу, посмотрела на часы и произнесла:

– Друзья, наше время закончилось. Вы молодцы. Вы абсолютно здоровые люди.

Сегодня ваши глаза блестят, мысли и речи увереннее. Я в вас верю. Давайте, обнимемся. Задание на сегодня и завтра: написать письмо любви к себе. Положить в конверт, отправить по адресу вашего проживания. Когда прочитаете, чётко прочувствуйте ваше состояние. Обязательно запишите ваши эмоции от него. Обнимемся?

Группа встала, пошла обниматься. Сеанс на сегодня закончен.

Кап, кап, стучит дождь по зонту. Тук, тук, тук – вторит сердце. Симфония звука. Та самая мелодия души, игравшая тогда, 50 лет назад. Парк, скамья, памятник Пушкину. Он. С сединой, в очках, в руке чемодан воспоминаний, за спиной рюкзак потерь.

«Да, прошла жизнь. А ведь только начинал. Вот выпускник школы. Сдаю экзамены на химфак. Списки поступивших, ищу жадно себя. Крайнов Александр Петрович. Поступил. Всё, остаюсь в городе. Робко отправляю телеграмму родителям. Ох, помню, батя ругался. Беглецом называл за то, что уехал, деревню на город променял. Потом посылки отправлял. Запах маминых пирожков, вкус соленых огурцов, вкус юности. И закрутило, понесло. Экзамены, зачеты, сессия, отработка, практика, редкие поездки домой, письма, телеграммы.

Первая любовь. Лида. Моя Лида. Девочка в ситцевом платье в горох, озорные ямочки, большие синие глаза. Лиса – краса. Рыжие кудрявые волосы пахли лавандой. Когда она шла, всё вокруг светилось. Веселая, озорная, взгляд с хитрецой. Влюбился в неё, сразу, как увидел. Самая вредная, добрая, игривая, моя. Отбил у Валерки с параллельной группы. Ох и дрались с ним, столько рубах порвали. Часто с ней мечтали жить в большом доме. Представляли, как Лида готовит пироги, а по дому летает запах ванили, осенних яблок, корицы. В отдельной комнате сделаем библиотеку, поставим кресло качалку, будем читать. Новые книги, тишина, уединение. Наш дом.

За окном маленький сад, беседка для посиделок жарким летом и дождливой осенью. Непременно самовар, пара яблонь перед домом, куст винограда, сирень. Так хотели, мечтали, стремились. Даже песню сочинили. Помню, всю ночь лежал, рифмовал, под храп соседа по комнате. А утром собрали в одно, из моей части и её. Ой, спорили, заново сочиняли, обижались, мирились.