– Планы имеют особенность меняться. Срочно пришлось по работе вернуться. И представь, каково было мое удивление, когда вчера ночью я пришел к себе в квартиру и получил по голове… в жизни не угадаешь, чем, – ухмыльнулся я, припоминая, как меня радушно “встретило” семейство пернатых: обругав, побив и выставив чуть ли не вором.

– И чем же? Надеюсь, битой?

– Ты настолько меня не любишь, Кулагина?

– Нет, просто все еще надеюсь, что после хорошенького удара по темечку у тебя в жизни приоритеты и цели поменяются. А то все деньги-деньги-деньги, бизнес…

– Бесполезно. И нет, это была не бита, а подушка.

– М-да, говорила я Синичкиной, что замуж ей пора. С такими оборонительными способностями мужик ей хороший нужен под боком. Срочно! Кстати, Ромка…

– Давай без “кстати, Ромка”, Нин, – перебил я восторженные потуги собеседницы. – Ты мне лучше скажи, каким образом и по какому поводу ко мне пернатых занесло?

– А Лада тебе не рассказала?

– Времени было много. Поздно. Детям пора было спать.

– Ну, так надо было уложить Левушку с Марусей и побеседовать с Усладой по душам! За чашечкой чая, а лучше за бокальчиком ви…

– Нина!

– Ладно-ладно, не рычи. Тоже мне, нашелся рычальщик. Она, кстати, белое любит. Ну, это так, на всякий случай.

– Издеваешься?

– Жизнь твою личную устраиваю.

– Давай ближе к делу, – попытался я вернуть разговор в нужное мне русло, сворачивая на светофоре к подземной парковке своего бизнес-центра. – У меня через двадцать минут совещание, и я все еще жду подробностей твоей авантюры. Если это был план, исключительно основанный на желании меня сосватать – ты просчиталась.

– Я никогда не просчитываюсь, Бурменцев, – фыркнула Нинель, – и ты это знаешь, как никто другой! – прозвучало гордо.

С этим поспорить было трудно. Все касаемое профессиональных навыков Кулагиной заслуживало только наивысших похвал. Потопить или возвысить в лице общественности кого-то она могла одним щелчком пальцев. Пиар-менеджер она была, как говорят, от Бога, и в ее агентство очереди выстраивались, только бы добиться помощи от “великой и ужасной”.

Так что работа – да. Но вот в этом случае я все-таки настаиваю на том, что план можно объявить с треском провалившимся.

Я припарковал машину на свое место и, подхватив портфель, вышел.

– В общем, я так понимаю, от тебя я информации не добьюсь, подруга?

– Да нет, – вздохнула Нина, – на самом деле я бы и рада была не подселять к тебе Ладу с детьми, но выбора у меня не было. А у нее тем более. Ко мне она ехать отказалась, а найти за сутки съемную квартиру по приемлемой цене – за гранью фантастики.

– За сутки? – аж притормозил я, сбиваясь с шага. – Ее что, выселили с детьми без предупреждения? – совершенно непонятно почему, но в груди защекотало от недовольства.

– Так и есть, – судя по звукам, Нинель зубами скрипнула, – а родители ее в области. Детям надо ходить в сад, а Ладе работать, поэтому и пришлось срочно что-то придумывать. Увы и ах, но в моем списке друзей ты единственный адекватный, холостой, командировочный мужчина с пустующей квартирой.

– А муж?

– Объелся груш! – раздражение Кулагиной нарастало.

– Отец детей?

– Та же самая сволочь.

– Я не понял, это вообще один человек? Ты можешь нормально объяснить? – не выдержал я, хлопнув кулаком по кнопке лифта на нужный мне этаж.

– Могу, но позже. Ты извини, Ром, но мне надо бежать. Я на встрече, вон уже клиенты замаячили. Скинь мне СМС-кой время, когда освободишься, и я тебе наберу. Все объясню. Идет?

Что я мог на это ответить? Несмотря на то, что любопытство подогрела во мне Нина нехило, заставляя гадать и вместе с этим поселив в груди легкое раздражение, но я ответил утвердительно. Попросив: