Френсису страстно захотелось немедленно поговорить с Анной и тут же уладить вопрос с женитьбой, но он тотчас же образумился. Никуда не годится делать предложение наспех, стоя в холле, на глазах у мажордома и двух слуг.

Ясно одно – настала пора действовать, нет смысла откладывать это в долгий ящик. Сегодня же вечером ему следует поговорить с герцогом. Как только он получит согласие отца Анны и уладит все финансовые формальности, они соединятся на всю жизнь. Френсис взял ее руку и нежно поцеловал.

– Я возвращусь, как только сумею. Вы же знаете.

Анна прекрасно поняла его и опустила голову. Нежный румянец залил щеки девушки. Тут послышался стук подков по каменной дорожке у крыльца. Френсису помогли надеть плащ, и он уехал.

Через два часа Френсис завидел огромные чугунные ворота своего имения, и грум позади него протрубил в горн. Сторож выбежал из домика, чтобы распахнуть ворота, а его семейство высыпало наружу, кланяясь милорду.

Френсис кратко поприветствовал их, махнув рукой, но не придержал лошадей, а даже, напротив, на полном ходу подкатил к крыльцу. Время, проведенное в дороге, лишь распалило его воображение. Происходило нечто странное.

Он остановил взмыленную четверку у дверей, бросил поводья груму, соскочил вниз и немедленно прошел в дом, швырнув тяжелый плащ, перчатки и шляпу в протянутые руки немедленно возникших слуг.

– Где моя мать?

– У себя в будуаре, милорд.

Леди Мидлторп, красивая женщина, наградившая сына темными волосами и хрупким сложением, совершенно не ожидала увидеть своего отпрыска и растерялась:

– Френсис! Что ты здесь делаешь, дорогой?

Френсиса поразила ее нервозность, поскольку обычно она прекрасно владела собой. Боже, она даже теребит бахрому шали! Мать ненавидела дурные привычки такого сорта и никогда себе ничего подобного не позволяла.

Он пересек комнату и подал ей письмо.

– Я получил это сегодня.

Леди Мидлторп взглянула и побелела. Она читала письмо невероятно долго, словно смысл слов не укладывался у нее в голове. Затем леди Мидлторп села на кушетку и улыбнулась сыну своей самой обворожительной улыбкой.

– Ты только что приехал? Наверно, ты умираешь от жажды. Послать за чаем?

Френсис не поверил своим ушам.

– Нет! И, ради бога, оставь эти светские штучки, мама! О чем это письмо?

– Не смей употреблять такой жаргон в моем присутствии, Френсис!

– Я сейчас перейду на просторечье, мама, если ты не объяснишь мне толком, что происходит!

У него не было привычки говорить с ней грубо или принуждать к чему-либо, так что Френсис ожидал упрека, и довольно едкого. Вместо этого мать лишь встревоженно взглянула на него и уставилась на огонь в камине. Пальцы опять затеребили бахрому.

– Не понимаю, почему ты в такой спешке уехал из Ли-парка. Это наверняка крайне удивило герцога.

– Мама, – спросил Френсис, чувствуя, что его терпению приходит конец, – кто такой Чарлз Фернклиф и о чем это письмо?

Она вздохнула.

– Он довольно молодой человек, работал учителем у сыновей Шипли.

Такое объяснение абсолютно ничего ему не давало.

– Но о чем это письмо? Что ты должна мне сообщить?

Френсис подумал, что мать так и не решится ответить, но тут она взглянула на него и сказала:

– Наверное, то, что он меня шантажирует.

– Шантажирует? Силы небесные! По какому поводу?

Леди Мидлторп покраснела и ответила:

– Он угрожает, что… расскажет о моем недостойном поведении.

– Каком? – Френсис подавил приступ смеха. – Ну так с кем же ты, к дьяволу, повела себя недостойно? Что он там говорит?

– Френсис! Как ты смеешь? К тому же, хотя ты и убежден в обратном, я в свои сорок семь еще не трясущаяся старуха.