– Но… можно же хоть один раз увидеться с хозяином этого дома? Проект окажется успешней, если я все-таки хотя бы взгляну на Демида Вячеславовича.

Всеволод нахмурил брови и тихо сказал:

– Хозяин имеет нестандартную внешность и не терпит, когда его видит кто-либо кроме меня.

Виктория была поражена.

– Извините, если мой вопрос покажется бестактным, но… что с ним? – также тихо спросила она.

– Хозяин шесть лет назад попал в жуткую автомобильную аварию и получил тяжелые увечья. Последствия аварии сказались на его внешности. – Мужчина хмуро посмотрел на Викторию. – Остальное вас не касается. Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату.

Он поднялся со стула, Виктория тоже встала и подхватила свои вещи.

– Подождите! Но сейчас ведь пластические хирурги творят чудеса…

Всеволод грубо оборвал ее:

– Во-первых, это не ваше дело. А во-вторых, Хозяину по медицинским показаниям нельзя делать операцию. Все, что было можно, доктора уже сделали.

Виктория вздохнула:

– Печальная история. И мне искренне жаль.

Всеволод ничего не ответил.

Виктория старалась не отставать от него и попутно разглядывала грубые балки, которые поддерживали потолок. Она думала, что, даже когда здесь закончится реконструкция, этот особняк по-прежнему сохранит суровую, несколько аскетичную атмосферу.

Она шла за Всеволодом, рассматривая дом, и улыбка не покидала ее лицо.

Ни Всеволод, ни Виктория не заметили, что за ними наблюдают.

Демид рассматривал девушку посредством камер видеонаблюдения, вмонтированных по всему дому и замаскированных от любопытных глаз.

«У нее красивая улыбка», – промелькнула у него мысль. Такая улыбка в былые дни могла бы сразить Демида. Просто ошеломляющая улыбка. Но теперь женские улыбки являлись для него всего лишь напоминанием о тяжелом прошлом.

– А это, наверное, гостиная? – спросила Виктория, когда они проходили через огромное помещение.

Во внешнюю стену был встроен массивный мраморный камин. Он был испачкан сажей и, как и все здесь, покрыт паутиной.

– Здесь очень просторно! – Виктория представила, как будет хорошо в этой комнате, если распахнуть настежь двери и впустить внутрь свежий воздух и солнечный свет. Не сразу и поймешь, на открытом воздухе ты находишься или в помещении. И, насколько она могла судить, на балконе хватило бы места, чтобы разместить мебель.

– Да в этом зале можно устраивать грандиозные вечеринки!

Всеволод удивленно поднял свои седые густые брови:

– Не думаю, что Хозяин когда-нибудь пожелает устроить вечеринку.

– Да, конечно. – Виктория попыталась скрыть свой энтузиазм. – Просто этот дом… слишком большой для одного человека.

– У нас не так уж много комнат. Всего шестьдесят две.

Вика поперхнулась, услышав это.

– Ну да, всего ничего. Так, мелочь с гаком…

Они вышли на лестничную площадку и свернули в длинный зал с высоким потолком, поддерживаемым балками.

– О! У меня есть идея! – Виктория, широко улыбнулась. – Здесь можно устроить зал для боулинга!

– Нет, это столовая, ею она и останется, – сказал Всеволод невозмутимо.

«Похоже, он не способен шутить и оценивать шутки», – подумала Вика.

– Жаль, что Демиду Вячеславовичу не нравится общество. – Она представила, как большая семья и друзья собираются в этой комнате за длинным столом и рассказывают удивительные истории.

Виктории стоило больших усилий идти прямо – так и хотелось вертеться, разглядывая все это великолепие. Она чувствовала себя туристом, которому показывают восхитительные древности.

Когда они пересекли зал и прошли еще один длинный коридор, увешанный старинными картинами в массивных деревянных рамах, Всеволод остановился перед одной из многочисленных дверей и, распахнув ее, изящным жестом пригласил девушку войти.