Тот же милый Антон Николаевич посмотрел на меня ласковым взглядом, словно жалея меня, и сказал свою сакральную фразу:

– Ничего, Миша, в следующий раз обязательно станешь.

А теперь он снова вставляет мне палки в колеса…

Я задумался и забрел не в тот коридор. Длинные колбасы нашего министерства, к сожалению, были тупиковыми. Пришлось возвращаться назад.

Повернув за угол, я увидел вдалеке уборщицу, которая старательно натирала позолоченные ручки кабинетов.

Вдруг в моей голове сам собой созрел сумасбродный план. И уборщица мне в этом обязательно поможет.

Быстрым шагом я направился прямехонько к этой молоденькой девушке.

– Девушка, Вы замужем? – я схватил ее за темно-синий рукав безразмерного халата.

– Н-нет, – она подняла на меня свои васильковые глаза.

– Отлично. Вы мне подходите, – я за локоть потянул ее за собой по длинному коридору.

– Но Вы не подходите мне! – красавица попыталась вырвать у меня свою руку.

Не тут-то было. Я держал ее мертвой хваткой. Вцепился зубами в замаячившее на горизонте счастье.

– Это не важно, – я продолжал тянуть ее за собой. – Паспорт есть?

– Д-да, – она слегка обалдела от моего напора. Не каждый день к обычному персоналу обращается заместитель министра.

– Просто замечательно. Поехали! – я был невероятно рад так удачно складывающимся обстоятельствам.

– Куда? – робко спросила запыхавшаяся уборщица.

– Как куда? – удивился я, забыв о том, что люди не умеют читать мысли. – В ЗАГС, конечно.

Нежное создание хлопало голубыми глазами и явно пыталось что-то мне сказать. Впрочем, из ее рта так и не вылетело ни звука, пока я быстро тащил ее вперед по коридору.

Мне некогда было спрашивать ее об том, что ее так смущало. До четверга не так-то много времени, а еще нужно выяснить привычки друг друга, не говоря уже о том, что ей как минимум неделю придется привыкать к моему огромному дому. Надеюсь, хоть при Антоне Николаевиче она не заблудится.

– Подождите! – выдохнула девушка и довольно энергично возразила. – Никуда я с Вами не поеду. И вообще в ЗАГС тоже с Вами не пойду.

– Почему? – искренне удивился я. – Я что некрасивый?

– Нет, – уборщица потупила взор и вспыхнула румянцем.

– У тебя что парень есть? – я продолжал бомбардировать ее вопросами.

По лицу девушки пролетела едва заметная тень, но она быстро овладела собой.

– Нет. Парня у меня нет.

– Тебя что мой достаток не устраивает? – напирал я. – Ты вообще знаешь, кто я?

Словно тут хоть кто-то не знал мою нескромную персону.

– Знаю. Но меня Ваш достаток не интересует, – немного резко сказала уборщица, вздернув свой красивый маленький носик.

Я опешил. Что значит, ее достаток не интересует?! Такое вообще бывает?! Нет, скорее всего она просто набивает себе цену. Хочет продать свою свободу подороже. Вот и торгуется.

Никогда в жизни я не встречал женщины, которая бы не велась на мои деньги. В юности молодые японки с ума сходили, делая всё, чтобы только привлечь мое внимание. Но тогда они это делали скорее из-за того, что в их окружении я был единственным представителем европеоидной расы. Хотя и богатство моих родителей тоже играло не последнюю роль. Тинэйджеркам ведь хотелось погулять, и желательно за мой счет.

Позже, учась в институте, в родной стране на меня засматривались все – от разбитных двоечниц до заморенных учебой отличниц. А квартира, оставшаяся от состоятельного родственника, находилась в настолько замечательном месте, что они готовы были дневать и ночевать под кабинетом, где у меня проходили пары, только чтобы получить мой безразличный взгляд.

Во взрослой жизни, правда, моя привлекательная внешность была лишь приятным бонусом к моему весьма немаленькому окладу. Первым делом симпатичные дамочки смотрели на мой кошелек, а потом уже оценивали мое лицо и атлетическое телосложение – кубики пресса там всякие, бицепсы и прочее, а с моим характером они готовы были мириться, только бы я не переставал задаривать их дорогими подарками.