Газета «Амурская правда» 19 июля 2021 г.

Многие аспекты участия граждан СНРС в войне на стороне регионалов-перверсионалистов советской стороной замалчивались. Для начального периода войны это было вполне объяснимо: нельзя было подрывать боевой дух советских людей. «При помощи угроз, шантажа и «пятой колонны», при помощи продажных холопов, готовых за тридцать сребреников предать свой народ, клевреты гнусных идей псевдокоммунизма, еретического течения выпестованного в больных мозгах психически ненормальных диссидентов. Жаль, что гуманная советская власть не смогла вылечить эту социальную язву, семью граммами свинца, а пыталась лечить их в диспансерах (ПНД). Регионалы смогли осуществить свои гнусные намерения в Болгарии, Хорватии, Словакии… Даже в Польше, в Югославии и Греции… потом была Сибирь, внутренние противоречия между нациями и классами и многочисленные измены как на фронте, так и в тылу ослабили силу сопротивления внутренним оккупантам. Но грабительские козни троцкистских партизан неминуемо будут разбиты в прах теперь, когда они вероломно напали на образованную конфедерацию. Враг будет разбит, и победа будет за нами! Советские государства выстоят против орд извращенцев. Дальний восток не падет.

– Хм, забавно, неужели тогда это было важно, и кто-то в это верил? Кто бы знал, что от мира через пару лет останутся руины.

Сегодня ночь бумажной работы. Надя оторвала кусок обоев, желая посмотреть, что там еще написано под ними.

Путь Нади до школы, лежал по мосту, через небольшую реку. Рекой это назвать было трудно, скорее ручей, но берега пологие и русло достаточно глубокое. Ручей имел искусственное происхождение. В «лучшие времена» русло прокопали и с гор пустили по нему ручеек или речушку, точно не известно уже ни кому. Городу нужна была вода. Глубинные скважины решить вопрос не могли. Слишком твердая порода, а ручьи в лесах были. Надя шла медленным шагом, погрузившись в собственные мысли, по улице к мосту. По обе стороны дороги стояли дома, давно заброшенные людьми. Стекла еще сохранились в некоторых окнах, но трещины шли по серым панелям пятиэтажек. Кучи строительного мусора неприятно били по глазам. Запах гниющих отбросов витал в воздухе.

«Мне не нравится это место», – подумала Надя.

Она прибавила ходу. И увидела в дымчатом предрассветном полумраке фигуру. Человек стоял и держал наперевес большую палку. Он глядел на нее. Наде удрученной живописными видами города еще стало и страшно. Она знала, что на окраины поселений юга заходят дикие племена из Китая. Что они могут напасть на человека. В лесах и в горах совсем не осталось дичи, а та, что осталась, скорее сама съест нерадивого охотника. Жрут друг друга. Кто успел тот и съел. Надя быстро развернулась и побежала по улице обратно. Спрятаться во дворах было рискованно. Надя совсем не знала местность.

«Ничего он мне не сделает. Это, наверное, местный абориген, может тунгус, буриад. Тунгусов я не видела, или маньчжур? Буриады – это бабкины сказки. Буриады вымерли. Да, вымерли еще в двадцатом веке от сифилиса. Последний кажется в пятьдесят шестом, нет в пятьдесят втором. А вот маньчжуры, всегда водились в северных лесах, еще со времен Чингисхана. Тогда их звали джурчжени. Сейчас я выйду на большую улицу. Я поймаю такси. Боже, какое такси, а чем ядумаю. Я же не дома. Дура! Или просто встречу приличного человека и спрошу его, как лучше добраться до гостиницы. А этот… Это так просто. У страха глаза велики», – Надя всячески пыталась сама себя успокоить. И все же слышала шаги, позади себя.

«Какого черта? Я всё-таки офицер и проходила подготовку», – Надя резко остановилась и достала из под плаща свою табельную саблю. Дань когда-то существовавшему казачеству. Угрожающим жестом направила холодное оружие вперед, на неизвестного врага. Она подумала, что сейчас, должна быть похожа на героиню старых ниппонских мультфильмов. Разница лишь в том, что на нее в ряд ли будет пускать слюни какой-нибудь педофил.