Поцелуев становится больше, а дыхание тяжелее. Открываю глаза, но спросонья комната плывёт, а яркий свет слепит. Зажмуриваюсь, утыкаюсь в подушку.

Чувствую, как сверху меня придавливает горячее, большое тело. Миша? Так это не сон. Пискнув, пытаюсь обернуться, но это нереально, он слишком тяжёлый.

— Миша! — от удивления почему-то шепчу.

И когда он успел стянуть с меня футболку? Крошечные стринги — это единственная одежда, которая вряд ли защитит меня от дико возбуждённого медведя. А именно так он сейчас ощущается. Огромный, мощный, тяжёлый с большим членом, который очень настойчиво упирается мне в попу.

— Миша, проснись! — пищу, снова стараясь приподняться.

Но франт лишь сильнее вдавливает меня в кровать. Нет, я, конечно, планировала с ним переспать, но представляла это иначе. Не рано утром, с нечищеными зубами и когда я даже вдохнуть не могу и не понимаю, спит он или нет.

Михаил сгребает мои волосы, закидывает на подушку, и я окончательно слепну. Сдуваю пряди с лица, бесполезно. Наглые ладони шарят по спине и попе, ныряют под меня, нащупывая грудь. Я замираю от острых ощущений и облегчения, паники нет. Есть удивление, что всё так. Свожу бёдра, возбуждение тоже неожиданно присутствует.

— Хочу тебя! — хрипло шепчет франт.

А я зажмуриваюсь от страха, потому что боюсь, что он шепчет это не мне. А той самой невесте. Откуда-то понимаю, скорее всего, именно с утра чаще всего у них был секс. И у Миши сработали инстинкты. Проснулся, в кровати с девушкой и делает, то чем привык заниматься с утра.

— Сладкая девочка, Мира, — хрипит Миша.

Стягивает стринги, расталкивает мои бёдра. Он здесь, со мной и хочет меня. От облегчения мне хочется улыбаться. Утыкаюсь носом в подушку, сексу быть. Подумаешь первый секс утренний ещё и фейсом в подушку уткнули. Мысленно ржу, это же я. Было бы странно, если бы всё случилось иначе.

Слышу шелест фольги, даже в полусонном состоянии Михаил Рой думает о нашей безопасности, святой человек.

Чувствую давление и следом вторжение. Миша стонет, я закусываю уголок подушки. Потому что смазка мне бы сейчас не помешала. Он очень большой и ощущается довольно болезненно. Но я кайфую, что впервые в жизни у меня секс, с кем-то кроме Семенова. А то, что это Миша — двойной бонус.

Сначала толчки размеренные и будто ленивые. Пару минут Миша трахает меня медленно, и я начинаю переживать, не заснул ли он. Хочется рассмеяться в голос, но потом резко становится не до смеха.

Он наматывает мои волосы на кулак, немного тянет, поворачиваю голову набок, целует жадно. Мне неудобно и шея быстро затекает, но я так увлекаюсь, что пытаюсь вывернуться. Не тут-то было, он снова вдавливает меня, начинает трахать активней. Мычу ему в рот, но уже не от боли, с удивлением понимая, что мы справились без смазки, и моей природной вполне хватило, чтобы процесс стал приятным.

Миша приподнимается на руках и я наконец-то могу вдохнуть полной грудью, но активничать не рискую. Франт ловит кураж, и толчки становятся быстрее и агрессивней. Меня начинает мотать по кровати, цепляюсь за бортик. Минут десять Миша берёт меня именно так. Он неутомим, только периодически рычит и стонет, точно медведь.

Потом меняет позу, и я оказываюсь в доги стайл. Он точно святой, потому что в этой позе остаться без оргазма мне нереально.

Теперь я стону как иерихонская труба, в этой позиции Миша задевает какие-то неведомые мне доселе точки и ощущается просто огромным.

— Миша-а-а!

— Вкусная, сладкая Мира! — шепчет, терзая мои соски.

Мы трахаемся уже минут тридцать и это самый долгий секс в моей жизни. Спасибо, вселенная, за такое шикарное утро. Ещё пару раз Миша прерывается, чтоб не кончить и продлить удовольствие. Я протестующее мычу, потому что тоже обламываюсь и порядком устала.