Евгения Ивановна обеспокоено и внутренне проклиная себя, обняла племянницу.

– Ну, хватит, поговорила, – мягко сказала она.

– Нет, тетя Женя, – освободившись от ее объятий, твердо произнесла Катя, – дай мне договорить. – Она вытерла слезы, и продолжила спокойным голосом, сдерживающий ее эмоции, – Если бы ты знала, чем я занималась эти годы. Я обложилась книгами по беременности, по младенцам, последняя, по правде, так и не пригодилась, – горько усмехнулась она. – Я читала, блюла режим, боялась, есть что-то не такое, что может повредить мне и вызвать схватки. Я была похожа на курицу, – со злостью проговорила она.

Вот эта эмоция уже обрадовала ее тетю. Значит, ее девочка не тронулась умом. Евгения Ивановна даже оживилась и с любопытством стала смотреть на племянницу, что же хочет эта девушка в жизни. Пока она говорит, надо добраться до ее сокровенных мыслей.

– Хватит, жить для кого-то и чьим-то умом, – твердо заявила Катя. – Сейчас я могу претворить в жизнь то, о чем я когда-то мечтала.

И тут она резко замолчала.

– И о чем же? – медленно спросила Евгения Ивановна.

– Что? – спросила Катя, внезапно ушедшая мыслями в себя, и странно взглянула на тетю, как будто возвращаясь откуда-то.

– Да, так я. Ни о чем, – ответила ей тетя, тяжело вздыхая, настаивать не имело смысла, минута откровения прошла. – Ну, что посидели немного, – хлопнув легонько по колени Кати, Евгения Ивановна поднялась со ступенек, – будем собираться к маме с папой.

Пока созвонились с Корнеем Никандровичем, пока он осматривал на техническую пригодность свою старую «Волгу», на которой давно не выезжал, а тетя решила приготовить для помина и пикника еду, подошло время обеда. Только ближе к трем часам дня Катя, стояла на могиле родителей. Евгения Ивановна обняла ее, и так они застыли, умиротворенные тишиной, нарушаемой чириканьем птиц, стрекотом сверчков, и жужжаньем пчел.

Издали послышалась похоронная музыка, Катя оглянулась вокруг, боясь, что они окажутся на пути похоронной процессии.

– Кого-то хоронят? – спросила она у тети.

– Да. Виктор Сухов свою жену Эвелину. Она погибла три дня назад в автомобильной катастрофе. Счастье, что его дочь Луиза осталась цела, – скорбным тоном произнесла тетя. – Вот еще на одного молодого станет больше на кладбище.

– Девочка Луиза? – переспросила Катя, вспоминая попутчика с дочерью. Ее имя она запомнила хорошо из-за редкости. Не он ли хоронил свою жену, и девочка вела себя так нервно, потому что побывала в аварии?

– Да. Бедная девочка, остаться без матери в таком возрасте, – посочувствовала малышке тетя.

– А ты знаешь сколько ей лет? – решила уточнить свои предположения Катя.

– Да, годиков четыре. А тебе это зачем? – с удивлением посмотрела Евгения Ивановна на нее. – Ты, что знаешь Виктора и его дочь? В одной школе, что ли училась с ним? – спросила она с интересом

– «Так вот как его зовут, – думала Катя, внимательно слушая тетю, и впитывая в себя информацию о заинтересовавшем ее попутчике. – Виктор, победитель, значит».

– А где он работает? – полюбопытствовала она, не замечая изумленного взгляда тети.

– Это все на него работают, – улыбнулась Евгения Ивановна, размышляя, что депрессия больше не угрожает ее племяннице.

– Как это? Он, что управляющий завода?

– Точно, сказать не могу. Но кажется у него акции нескольких предприятий, а также что-то свое имеется.

– Так он богач и ездит на поезде за сто километров? – изумленно воскликнула Катя, припоминая импозантную внешность Виктора, хотя он и был без галстука в тот момент. Обычно состоятельные люди, даже на более дальние расстояния ездят на машине.