Отец не разрешал ей выделяться, но не понимал, что своими запретами добивается обратного эффекта. Кристина пыталась объяснить отцу, что уж лучше бы он позволял девочке корректировать внешние огрехи, чтобы сливаться с толпой, ведь среди ровесниц, которые казались Кристине красивыми и взрослыми, ее внешность никак нельзя было назвать типичной. Смуглая кожа, курчавые волосы, постыдно излишняя растительность. В жару девочке приходилось ходить в кофтах с длинным рукавом и в штанах, чтобы никто не заподозрил, как выглядят ее подмышки и ноги без запрещенной отцом бритвы.

Естественно, такой строгий подход к воспитанию без учета окружающей обстановки значительно сказался на самооценке подростка и спровоцировал издевательства сверстников. Над ней насмехались, придумывали обидные прозвища, могли подставить подножку или вытряхнуть содержимое ее портфеля на клумбу в школьном дворе. Кристина не понимала, почему и за что с ней так обращаются, ведь она не сделала никому ничего плохого, а внешность не выбирают при рождении.

Отец объяснял такое поведение подростков несовершенными семейными устоями страны. Дескать, не научили родители своих детей доброте и пониманию, любви к ближнему, скромности и покорности. От этого все несчастья, от этого высокая преступность и жестокость – потому что с детства нет правильного воспитания. Тебе, говорил он, нужно обязательно выходить замуж за армянина. У нас на родине, говорил он, самые лучшие условия для воспитания детей и поэтому самые лучшие люди, справедливые.

– Жалко, что пришлось переехать, – добавлял он и вздыхал.

Когда Кристина окончила школу, ей исполнилось восемнадцать. Она хотела учиться дальше, но отец был категорически против.

– Женщинам ум ни к чему, чем умнее – тем сложнее, – отрезал он, обесценив все уговоры дочери и дав понять, что дальнейший спор бессмыслен.

Не прошло и недели, как отец поставил перед фактом: выходишь замуж. Он нашел для дочери отличного, на его взгляд, мужа. Хорошо зарабатывает, надежный, и родня приличная – отец был хорошо знаком с главой семьи. Собственно, с этим главой они и договорились, по телефону. Сыну пора жениться, дочери замуж – вот и порешали, что всем будет лучше. Только жить молодоженам предстояло вместе со всем семейством в Ереване.

– Это даже лучше, – сказал Кристине отец. – Вернешься на родину, там всегда будешь своей, не то что тут.

Мама плакала, Кристина тоже. У девушки были свои причины: несколько месяцев она была влюблена. С Эльшаном они познакомились случайно, буквально на улице. Хорош собой, на семь лет старше. Казалось, впервые кто-то оценил внешность девушки по достоинству: мужчина не уставал повторять, какая красивая его будущая жена и какие красивые у них будут дети. С утра до вечера она втайне от родителей переписывалась со своим избранником, а несколько раз, отпросившись погулять с подружкой, удалось встретиться с молодым человеком. Они бродили по парку вдали от толпы, много болтали и смеялись.

И вот сейчас настало время признаться отцу. Дрожащим от страха голосом, краснея и запинаясь, Кристина выдала всю правду резко и сразу: люблю другого, замуж не пойду. Узнав, что дочь решила связать свою жизнь с азербайджанцем, а не с армянином, отец взъерепенился. «Кандидат» в мужья не подходил ни по одному из параметров требовательного родителя.

– Другая вера, другая культура – это пропасть, в которую ты собираешься с разбега прыгнуть, – орал отец. – Посмотри на него, он же обычный трудяга на стройке, зарабатывает мало, он будет не способен прокормить семью, не то что обеспечить тебе и детям хорошую жизнь! Ему двадцать пять, а он к своим годам ничего не добился – значит, и не добьется! Выбей эту дурь из головы немедленно, этому браку не бывать! Ты выйдешь замуж за Давида, и потом мне спасибо скажешь!