– Недалеко уже до Иерусалима.

– Чем-то он нас встретит.

– Нам что… А вот как они встретят Учителя…

– Не замыслили бы худого.

– Что может быть худого во Храме Божьем.

– Иаков, у тебя не осталось попить?

– Немного есть, но сбережём для Иисуса, хорошо?

– Конечно.

– Что-то я уже устал

– Хорошо, ещё не так жарко.

– А неплохо бы отдохнуть.

– Женщины, наверное, устали.

– Да и Учитель, наверное, устал.

– По нему не видно.

– Ему сейчас не до усталости…

Вдруг раздался голос Иисуса:

– Остановимся отдохнуть в этой придорожной роще. Смотрите, какой прекрасный вид на Елеонскую гору… Земля уже нагрелась, – продолжил он, – можете немного подремать.

– А ты, Учитель?

– Мысли не дают мне покоя! Я похожу в роще, один…

В это время на ту же дорогу, неподалёку от места, где остановились Иисус и его ученики, из придорожного селения спешным шагом вышел Варавва. Был он бос, одет в самый простой хитон из небелёной ткани и перепоясанный поясом, на котором висел его любимый кинжал. Его голову покрывала повязка, стянутая ремешком.

– Где же Иисус… Как я мог потерять их… Горе мне!… – шептал себе Варавва, – Вдруг что-то случилось!… Вдруг он уже в Иерусалиме? Нет, не может быть… Я бы нашёл. …Значит, должен он идти этой дорогой из Иерихона… Господи, помоги мне!

Через несколько минут Варавва нагнал небольшой, неспешно и вразброд движущийся вдоль дороги табун лошадей и ослов. Табун погонял маленький тщедушный человек и двое его малолетних сыновей. На плече у него болтался холщовый мешок.

Поравнявшись, Варавва обратился к человеку:

– Добрый человек! Нет ли у тебя воды? Умираю от жажды!

Человек остановился со словами:

– Мир тебе, путник!

Глядя на него останавливаются и дети. А он полез в свой мешок и достал из него небольшой кувшин:

– Допивай всё, что там осталось. Нам уже недалеко до дома.

Варавва с наслаждением напился и протянул пустой кувшин человеку:

– Господь да возблагодарит тебя!

Человек сунул кувшин в мешок и снова зашагал по дороге, щёлкая кнутом и криками взбадривая табун:

– Хей! Хей! Шевелись!

Внезапно раздались нестройные истошные вопли, и из-за придорожных кустов на дорогу выскочили три разбойника. Размахивая короткими мечами, они побежали в сторону хозяина табуна. Варавва поднял вверх руку и зычно выкрикнул:

– Остановись, Саул! И пусть твои люди уберут мечи!

В это время дети подбежали к отцу и спрятались за его спиной.

Саул с другими разбойниками, не торопясь, вразвалочку подошёл к Варавве. Клинки своих мечей они положили себе на плечи. Саул остановился напротив Вараввы, а двое разбойников обошли его и стали у него за спиной.

– Ты ли это, Варавва!? – Саул ухмыльнулся. – Тебя трудно узнать. Так это твой табун?

– Нет, он принадлежит этому почтенному человеку. Но вы его не тронете, ибо это мой друг!

– Как ты изменился, Варавва! Говорят, ты стал неспособен пролить кровь! Тогда какая цена твоим словам?

Саул сделал едва заметный знак за спину Варавве. Один из стоящих там разбойников взмахнул мечом. В то же мгновение Варавва выхватил кинжал, и пригнувшись, одним мощным широким движением вспорол животы обоим стоявшим за его спиной разбойникам – они с глухими стонами повалились на землю. Варавва быстро обернулся к Саулу, который оторопело стоял всё в тоё же позе, но уже с выражением животного страха на лице.

– Положи меч на землю, Саул. – Очень спокойно сказал Варавва. – И тогда пощажу тебя.

Саул наклонился и медленно, дрожащими руками положил меч на дорогу.

– Ты всегда был трусом, Саул! – продолжил Варавва, – Иди прочь! И расскажи всем о бессильном Варавве!

Саул опасливо и неуверенно повернулся к Варавве спиной. Варавва сильно ударил его ногой в зад, и Саул, не оборачиваясь, убежал за кусты. Дети смотрели на Варавву с восхищением. А их отец упал перед ним на колени: