И обходя капканы хищной пустоты,
Идя к вершинам справедливых озарений.
3
Повсюду Русь! Повсюду Русь!
Друзья, клянусь!
Ах, Гоголь, Гоголь, этот тип лица
С каким – то бычьим взглядом,
Отлитый из советского свинца,
Стоящий к свету задом.
Им нужен новый Моисей
Водить рабов по обезвоженной пустыне,
И на обломках высохших костей
Растить траву, пасти скотину.
В стране полным – полно Савонарол
И нет князей Медичи.
Сограждане, любезные, простите
За иезуитство коммунальных параной,
За то, что ум наш словно геморрой,
И рад бы съесть духовной пищи
От истинных Медичи.
Но как нам разум хилый починить,
Когда мы продолжаем идолов любить.
Мир – вечный сын безумных джунглей,
Где сладок крик возвышенных свобод.
И хищных логик мощный улей
На сбор нектаров чувственных зовет.
Где так прекрасен дерзкий спекулянт.
Он смеет создавать на ровном месте бурю.
И у него возвышенно летят
Прекрасным ангелом тупые куры.
Где милый обыватель – сладкий сон —
Легко поверит в мир видений,
Лишь нарисуй ему блаженный звон
Душевных наваждений.
Дай посох сладостной удачи,
Открой пределы волшебства.
И станет каждый зрячий —
Восторженно, священное любя.
Не украшай забавной лестью рот безумства,
Не восхвали глумливость дикую невежд, —
Не отдавай ни капли благостного чувства
На суетливость ханжеский ничтожеств.
4
Повсюду Русь! Повсюду Русь!
Друзья, клянусь!
Зачем умы мутить напрасно?
Не уж – то, нам друзья, не ясно
Веселье нечисти – ущерб,
А гимны злу опасный хлеб:
Коль пахарь трудится, как смерд,
Труды его напрасны, будто смерть.
И все воззванья наши, Боже мой,
Ум произносит всуе, как слепой.
И нет в сознанье чистых страж,
Лишь ловкий, вдумчивый торгаш.
И как мы будем с этим завтра жить,
Когда нет сил свободно возлюбить?
Нет высшей чести благодати,
Среди запутанных понятий.
Нет жажды честного труда,
Когда повсюду хищностей война.
Благой совет «давить по капле
В себе холопа и раба»
Смешон, когда ты сам куёшь капканы
За счёт казенного рубля.
Средь смрада общих направлений,
Средь грязных мыслей и страстей,
Публично наживаясь на растленье
Заблудших в сумерках страны детей.
И где свобод разумных воля,
Коль гнойный чирей, злато нувориш,
Себе находит тихие покои
Под сенью экзотичных крыш.
А Русь бредет сама собой
По полю зла и тяжкой битвы.
И ангел кроткий в миг слепой,
Когда беснующие машут слепо бритвой.
И сколько басен не читай,
И сколько пьес, друзья, вы не пляшите,
Все тот же дикий урожай
Извольте, вопреки благим желаниям, получите.
5
Повсюду Русь! Повсюду Русь!
Друзья, клянусь!
И вновь ты, Русь моя – Сарматия
Беспечно, глупо забрюхатела.
С презренным спать легла умом,
Не помолившись перед сном.
Но я ли был тот умник и Дедал,
Который лабиринты ушлые создал?
Возвел систем надежных стойки
И ввел туда кровавого быка,
Где девка красной перестройки
Родила странное дитя:
Быстрей, быстрей, быстрей…
Откушай радиации пырей.
И будь рабом в системе общих дел,
Где не завиден твой удел:
Они легко наденут на тебя,
Как на покорного коня,
Седло пустых забот.
И благостным платочком
Закроют возмущенный рот.
Так лошадь прыткую седлают
И по ушам беднягу запрягают,
Чтобы щупать нрав и прыть, и силу.
Ах, не люблю я скользкие насилья:
Всех сукиных сынов любимый трюк,
Как будто олухи живут вокруг.
Ты видел, как сука виляет хвостом,
Завися от нищих подачек,
А стая голодных и шустрых щенков
При виде ее резвится и скачет.
Она же, потупя живые глаза,
Ложится как тихая жертва.
Вот так вот и я забываю себя
В пространстве циничного ветра.
А ветер в России с таким холодком,
С такой необузданной силой,
Как будто держали их бешеным псом
Средь оргии тяжких насилий.
Не девочка я с молоком на губах,
И сердце порою как камень,
Но наша реальность страшнее, чем в снах