Когда я был маленьким, я любил зиму. Я так любил зиму! Я ловил своими маленькими ручонками пушистый снег, так тихо падающий на землю! Я щурил свои любопытные глазенки, которые слепил отблеск солнца на белоснежных сугробах. Я выкачивался в снегу с ног до головы, с разбега бухался в сугроб навзничь и смотрел на режущее глаза, безоблачное, ярко-голубое небо! Я запихивал обеими руками кристально-белый и чистый снег себе в рот и вкушал живительную влагу! Я радовался жизни – я был ребенком и смотрел на окружающий мир сквозь розовую пленку. Я считал, что так должно быть всегда, что это и есть счастье – радоваться каждой мелочи, каждому новому дню, восходу солнца!..

Я вырос. Я много понял, я много повидал. Иногда, наступали такие моменты, когда терялся мир, и жизнь для меня теряла всякий смысл. В такие минуты я уходил в себя, я замыкался в себе, я нуждался в тишине, в покое.

Даже, страшно сказать, я нуждался в одиночестве. Наедине с собой я отгонял от себя глупые мысли, которые буквально штурмовали мой воспаленный проблемами мозг. Иногда, в такой борьбе, обессилев и сложив руки, я сдавался, и тогда, какая-нибудь запоздалая глупая мысль врезалась пронзительным осколком в мое сознание. И я, не в силах бороться с ней, полностью отдавался ее власти. В такие минуты я ненавидел себя, я проклинал себя, я пытался себя уничтожить, как ненужное что-то. Я резал ненавистное мне, мое тело! Когда апатия отступала, я звал себя слабовольным и глупцом. Так или иначе, но в любом случае, я ненавидел себя.

Но, то ли волей провидения, то ли Божьей волей, мне была послана Ты, как лекарство, как бальзам на душевные раны. Я был в недоумении. Я преобразился. В душе настало какое-то, даже подозрительное спокойствие. «Может быть, перед очередной бурей?» – спрашивал я себя. И не мог найти

Стр.50

ответа. Наступило какое-то непонятное, я бы сказал, даже неосознанное блаженство. Все внутри ликовало, пело! Хотелось куда-то бежать, кричать на весь мир, что я (на большое мое удивление) хочу жить! Да, я хотел жить! Как никто, как никогда! Я часто задавал себе вопрос: «А может быть, это и есть то, что называется счастьем?»

Друзья меня не узнавали. Они просто поражались такой резкой перемене. Да что говорить о них – я сам недоумевал, что же произошло, наконец. Я не то, что удивлялся, я даже, иногда, пугался тех мыслей, что заполонили мою душу и сердце.

Я заговорил о будущем!!!

Я начал мечтать о семье, о ребенке, о доме, в котором мы будем жить! Каждую ночь я встречал с мечтами, как ты будешь провожать меня на работу и встречать. Как мы будем вместе создавать уют в нашем доме. Даже думал о том (хотя раньше был ярым противником этого), как мы вместе готовим ужин, стираем белье, убираем в доме. Почему-то я мечтал, что у нас будет большой красивый дом, в котором я буду добросовестным хозяином, а ты хозяйкой. Мои губы расплывались в довольной и счастливой улыбке, когда я представлял, как мне на шею будет бросаться наш любимый дорогой малыш!