Ваня с опекуном запрягли тройку лошадей, попрощались со смотрителем станции, поехали в путь-дорогу. Опекун сидел молча, видимо, что-то обдумывал, но Ване не терпелось скорее попасть в село.

– Ну что, дядя Коля, – взяв вожжи, сказал Ваня, – кони отдохнули, поели, можно и повеселее ехать! – и хлестнул вожжами коренного коня по спине.

Тот вздрогнул, напрягся, и карета полетела вперёд – ведь дома их с нетерпением ждут назад из гостей с добрыми вестями. Показалось село Гвоздёво, окружённое лесом и молодыми посадками сосны. Ваня ослабил вожжи, кони трусцой не спеша подбегали к селу. Из села выбежала ватага ребятишек и, с криками «Тятька зовёт вас в гости!» цепляясь за кибитку, ребята старались сесть на сиденье около Вани.

Это удалось самому большому и прыткому мальчугану. Он жил на краю села, что удобно для гостей: коней можно отпустить попастись, поесть свежей травы. Свой скот селяне выгоняли на пастбище подальше от села – мух меньше, трава сочнее и выбор лучше. Домой скот не побежит, если захочет испить водицы. Мальчуган соскочил со скамейки, взял коренного коня под уздцы и повёл во двор. Там распрягли коней и отпустили пастись, а сами зашли в хату. Хозяин показал опекуну стайку, куда можно загнать коней. Прибежал медведь, хозяин прижался к стене. Мишка, не спрашивая, зашёл в избушку конюха, где висели хомуты, вожжи, сбруя, верёвки, и улёгся в тёмном углу. Хозяин ошарашенно смотрел на гостей, по виду и по лицу можно было определить, что он пожалел о своём приглашении, но было поздно:

– Понимаете, так получилось, что мы не виноваты, медведь к нам прицепился и вот уже несколько дней не уходит. Коней не трогает, нам помогает, питается в лесу ягодами. Не бойтесь, он хороший – привыкнете.

– А сколько дней вы собрались у меня жить? – спросил с недоверием хозяин.

– Ночку, утром уедем!

– Ну, тогда ладно, проходите в дом.

Пришёл староста села и принёс узелок гостинцев, но, увидев, как забежал медведь во двор, в нерешительности стоял перед домом на дороге. Хозяин выглянул в окно:

– Заходи, Прокопий! Медведь в конюшне, я его закрыл на засов!

– Тихон, выйди на минутку!

Хозяин дома вышел и зашёл со старостой минут через пять. Часов, конечно, не было, так – примерно. Прокопий, зайдя в хату с Тихоном, поздоровался с Ваней и опекуном за руку:

– Я вам гостинцы принёс, на первое время закусить. Вы, говорят, завтра уезжаете?

– Да, едем, мы и так много времени провели в дороге, так что спешим!

– Это хорошо, – сказал Прокопий, – так вы к самому главному?

– Да, к нему, село послало, лесные и полевые звери недовольны: леса вырубают, жить им негде, чёрные лесорубы, то есть их хозяева, губернаторы, тайгу жгут, а лес вывозят за бесценок в другие страны!

– А разве можно тайгу жечь? Раньше её берегли.

– Царя об этом не извещают, рубят потихоньку, лесами никто не занимается, лесников убрали, посадки леса мало проводят. Рыбу негде ловить, охотникам нечем кормиться: дичь, зверьё уничтожили. Если что и наловишь или пушнину заготовишь, а продать некому. А мы не то что за границу, в соседнее село попасть не можем – бедность замучила. Ну, а как вы, Прокопий живёте?

– Не бедствуем, все товары идут через Москву, цену накидываем на сто процентов, да предприниматели на местах по России – на сто процентов.

– А покупают?

– Куда денутся? У них дети, семьи – последнее отдают.

– Да, Прокопий, Россия большая, царь у нас один, за всем усмотреть не успевает, – опять опекун за своё, – кто у него под боком, хорошо живут, а кто подальше – похуже.

– Ты что, гостенёк, об этом нельзя говорить!